образовавшийся из положенного на пол книжного
стеллажа. Покрытый материей, он как бы демонстрировал
свое традиционное предназначение и одновременно
новый «вариант» использования. Книги на перевернутом
стеллаже стояли не чинно в ряд, как на обычной полке, но
стопками. Одна из них напоминала по форме винтовую
лестницу, другая – построенный из книг домик. Журналы – с
закладками «по месту прописки» интересных литературных
произведений, а также статей – и вовсе были беспорядочно
разбросаны по подиуму.
Визуальным центром выставки стал портрет «грустного
клоуна» с серьезным усталым лицом. Рядом стояли
аксессуары: разноцветный женский зонтик, шарфик, пустая
бутылка. Библиотекари – творцы выставки рассматривали
их как «приманку», направленную на ненавязчивое
привлечение внимания.
Несомненно, беспорядок, как и вроде бы случайный
отбор книг по одинаковому формату, был кажущийся.
Поскольку грустное и веселое всегда соседствуют в жизни, в
выставке «участвовали» книги разных отраслей и на разные
темы, объединенные не столько жанром (здесь была
юмористическая литература, книги об искусстве комедии и
т.п.), сколько другим признаком: их незаслуженно редко
спрашивали
читатели.
Фактически
по
своим
функциональным особенностям описанная выставка была
книжно-журнальным развалом. Неординарный подход к
оформлению развала, самоиронию библиотекарей,
которые не побоялись перевернуть все вверх тормашками,
читатели оценили адекватно. Развал пользовался
громадным успехом.
Данный пример хорошо иллюстрирует довод о
самодостаточной роли оформления. В нестандартных
выставках оно является частью их содержательно23