18 ТВОЯ СТИХИЯ СКАЛОЛАЗАНИЕ
Вопреки воле непогоды мы спустились на ледник, забрали палатку и, как в замедленном кино, поднимались к нашей ловушке. Тела настолько были перегружены усталостью, холодом и жаждой, что уже не воспринимали реальность и непогоду. С безразличием тонули в раскисшем снегу, а ураганные порывы ветра с дождем стали атрибутом нашей жизни. тельными действиями Михалыча. Собравшись с духом, он, как гладиатор на арене, убил мышцы рук, но перемерзшие 60 метров ледового нависания пролез.
Мне же досталась солнечная сторона по ледовым « грибам » и туннелям. С первыми ударами ледовых молотков исчезла душевная тревога, появился радостный драйв первооткрывателя. А солнце и мягкий лед только прибавляли уверенности. Вылезая из очередного ледового туннеля, я вдруг ярко осознал предстоящий момент. На душе запели серебряные колокольчики: гора нас пускает! От переизбытка чувств на глазах выступали слезы, до вершины оставалась одна веревка. Самую эффектную веревку по нависающему ледовому « грибу » пролез Дима. Несколько лет ожиданий и неудач растворились в последних метрах веревки, подарив нам радостное чувство душевной свободы.
Я стоял на краю ледяной вершины и разглядывал точки людей на берегу лагуны Торре. Два года назад, как и они, я с восхищением смотрел на вершину Серро Торре. Тогда и представить не мог, что когда-то будет наоборот. Это был счастливый миг, ради которого стоило несколько лет бороться, страдать от неудач и мечтать. Гора подарила бесконечное солнце, белоснежную волну вершинного гриба и красочную Патагонию до горизонта. Только свистящий ветер продолжал чистить грибы, срывая с них ледовую чешую.
В восемь вечера мы очнулись от волшебства и начали запоздалый спуск. С темнотой усилился ветер и очень скоро превратился в ревущую темноту. Наши фонарики, как светлячки, цепляются за ледяные глыбы, не желая играть в альпинизм. Каждый раз брошенная вниз веревка улетает вверх, накручивая там замысловатые узлы. Я спускаюсь вниз, пытаясь распутать эти узлы. Главное, не спешить, сосредоточиться, в темноте не виден страх, он сейчас во мне. Тысячи духов воют из темноты, смеясь над сумасшедшими, ввязавшимися в игру с королевой. Бесконечный спуск закончился на рассвете, в пяти минутах от ровной площадки между бергшрундом и снежным наддувом. Безразличные к дальнейшей судьбе наши тела упали на снег и проспали там целый час.
Ловушка не оказалась адом, как рисовал разум, было только страшно и пришлось неразумно рисковать. Очень не хватало снаряжения, которое ежедневной данью забирала гора. Уже в сумерках мы вскарабкались под парящий камень перевала « The Standhardt col ». Это скользкое и некомфортное место оглушило ревом ветров. Похоже, здесь собрались все духи патагонских гор и перебивая друг друга, решали нашу судьбу. Я снова ухожу первым, наступаю на ледовую нитку кулуара и тонны льда с грохотом улетают вниз. Безразличное бля, и мысли вслух: « Хорошо, что не с нами!». Непогода продолжает монотонно всасывать нас в себя, насыщая влагой и ветром весь окружающий мир. В ожидании передачи веревки для спуска, мой фонарь осветил паутину из тонких ниточек снега и копошащихся в ней красновато-темных жучков. Паутина из снега— это фантастика, но она казалась реальной и была в нескольких местах! Я так долго ее рассматривал, что забыл о невыносимом холоде, терзающем мое тело. Мелькнула мысль, что паутину и жучков надо сфотографировать, но каждая перчатка настолько пропиталась влагой и грязью, что делать усилие над собой не было моральных сил.
И вот настал час, когда королева могла распорядиться нашими судьбами по своему усмотрению. Спустившись к бергшрунду, у нас закончился разум и желание играть в альпинизм. Собрав в рюкзаки мокрые веревки, мы вдруг решили успеть заказать в баре жаренное мясо и рванули в черную пасть ущелья Торре— в двенадцать ночи, « по самую развилку » в снегу, на крутом и насыщенном влагой снежном склоне, со всевозможными трещинами и ледовыми сбросами. Трещины были везде, мокрый ледник всегда в движение и за несколько дней его искромсало до неузнаваемости. Это было наваждение, подгоняемое непогодой и отсутствием осознания реальности. Нас спасали старые следы, едва угадываемые в свете фонаря и добрые патагонские духи.
Ища фонарем исчезнувший снежный мост, я держался за ледовые молотки, повиснув под черной бездной бергшрунда. Парни подали руку, достали веревки и мы связались. К двум ночи удалось найти безопасное место под стенами Aguja Standhardt. Некрутой склон стал наградой под палатку, а спальный мешок спасением для тела, которое когда-то было моим.
Что такое раннее утро шестого дня? Это выстрел, который ты должен сделать себе в ногу, и продолжить движение вперед восемнадцать часов. Именно столько времени нам понадобилось, чтобы унюхать запах жаренного мяса, доносящийся из поселка Эль-Чалтен.
Порой мне кажется, что наше восхождение на Сьерро Торре было похоже на путешествие в другой мир, о котором в детстве я узнал из книг. В мир, где существуют добрые и злые духи, мистические горы и непогода с мерзким лицом. Где надо платить дань за каждый день и каждую ночь, проведенные в том мире. Где за шесть дней можно спать всего 15 часов, съедать в день две пачки растворимых каш и пить чай, а в последнее два дня только лед. При этом совершать невероятно опасную и тяжелую физическую работу. Взамен получить геморрой, истощение организма и душевное безразличие. Которое однажды, ранним утром, увидит отражение королевы в ледяной воде лагуны Торре и перерастет в новую, настоящую жизнь.