поэзия
Александр Файнберг
Александр ФАЙНБЕРГ родился в 1939 году в Ташкенте. Окончил Топографический техникум и заочное отделение факультета журналистики Ташкентского госуниверситета. Автор одиннадцати поэтических сборников. По его сценариям были поставлены четыре полнометражных кинокартины и более двадцати мультипликационных фильмов. Перевел на русский язык стихи многих узбекских поэтов. Несколько лет руководил республиканским молодежным поэтическим семинаром при Союзе писателей. Живет в Ташкенте.
Голодный художник рисует жаркое. И кисть, как шумовка, поет под рукою, когда помидоры кармином он кроет и сажею мажет горячий казан. В картине под соусом мясо дымится. Он краску на мясо кладет, как горчицу. Пылает морковка, лучок серебрится. И это приятно голодным глазам.
А сытый художник, скорбя и горюя, белилами пишет пустые кастрюли. И, с кремом жуя заварные рогули, он старый сухарь на столе создает.
ВЕСЕЛАЯ БАЛЛАДА
А. Кедрину
Рисует, стаканчик вина опрокинув, забвения пыль на порожних графинах. И кошка худущая смотрит с картины, как жарится в кухне его антрекот.
Биограф и критик— две славных канальи— их творческий путь изучив досконально, явление это объявят нормальным, искусство и жизнь гармонично спаяв.
И явится миру их вывод несложный, что личное в жизни художника ложно, что съедено, то воссоздать невозможно, поэтому каждый по своему прав.
В апрельской грязи до колен увязая, я эту балладу слагал на базаре. На толпы веселыми глядя глазами, стоял я, играя авоськой пустой. А рядом вздымала свой кузов машина. Биограф и критик грузили картины. Скрипела и хлопала дверь магазина. И пахло от луж настоящей весной.
* * * Смертный толстяк и бессмертный кащей сели на травку, глядят на ручей.
Смертный толстяк уплетает при этом хлеб да чеснок, да свиные котлеты.
Око с усмешкой кося на соседа, смертный справляет победу обеда.
Смертный жует. А бессмертный кащей молча сидит да глядит на ручей.
НОЧЬ В ГОРАХ
Бродит свет по арчовым урочищам. Опускаются скалы к реке. Смотрит с горных небес одиночество с полумесяцем в черном зрачке.
ТАШКЕНТ. 1943
Над мастерской сапожника Давида на проводах повис газетный змей. Жара. По тротуару из камней стучит к пивной коляска инвалида.
Полгода, как свихнулась тетя Лида. Ждет писем от погибших сыновей. Сопит старьевщик у ее дверей, разглядывая драную хламиду.
Плывет по тылу медленное лето. Отец народов щурится с портрета. Под ним— закрытый хлебный магазин.
3 ñåíòÿáðÿ èñïîëíèëîñü 93 ãîäà
íàøåé äîðîãîé Ñàððå Êîôôå,
÷ åëîâåêó óäèâèòåëüíûõ äóøåâíûõ êà ÷ åñòâ, êðàñîòû, óìà è áëàãîðîäñòâà, êîòîðûå îíà ñîõðàíèëàè â ñòîëü ïî ÷ òåííîì âîçðàñòå.
Äîðîãàÿ íàøà ìàìà, ñåñòðà, òåòÿ, áàáóøêà, ïðàáàáóøêà! Âñþ æèçíü òû ÿâëÿåøüñÿ äëÿ âñåõ íàñ ïðèìåðîì ÷ åñòíîñòè, ïîðÿäî ÷ íîñòè, îòçûâ ÷ èâîñòè è äîáðîñîâåñòíîñòè.
Æåëàåì òåáå, íàø äîðîãîé ÷ åëîâåê, ñ ÷ àñòüÿ è çäîðîâüÿ íà ìíîãèå ãîäû!
Äî ÷ ü, ñåñòðà, ïëåìÿííèêè, âíóêè è ïðàâíóêè
Нажал на кнопочку? Привет! Смени изжогою истому. Меня сегодня дома нет. И никогда не будет дома.
Дом в зелени. Приют любви и вере. Раневскою добытый керосин. Ахматовой распахнутые двери.
ЗАПИСКА НА ЗАПЕРТЫХ ДВЕРЯХ
Считай себе, что ты поэт. Но больше дверь мою не торкай. Не все же я. Иди к потомкам. Потомков тоже дома нет.
48 сентябрь 2003 г.( No3)