АРКТИЧЕСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ | СЕВЕР БЕЗ ГРАНИЦ
СЧАСТЛИВАЯ ПОРА
(зарисовки из детства)
Никита ПАРТАНОВ
г. Ханты-Мансийск
– Каждому человеку детство кажется самым безмятежным временем, даже если оно и было тяжё-
лым, – так начала свой рассказ Елизавета Егоровна Копотилова (Тасманова) из посёлка Игрим Берё-
зовского района. – Не хочу сказать, что наше детство было особенно тяжёлым. Как у всех. И в памяти
чаще всего всплывают интересные моменты, а также доброта и мудрость наших родителей. И было
это самое счастливое время – беззаботное, весёлое, в окружении родных и дорогих людей.
Поскольку родители наши,
как и все местные жители, ча-
сто уезжали на рыбалку, за нами
смотрела бабушка. Много быва-
ло приключений, о которых те-
перь, с позиции прожитых дней,
вспоминаю со смехом. Особенно
запомнилось, как бабушка нас
теряла. Было ей тогда восемьде-
сят шесть лет, и зрение у неё ста-
ло неважное. Не раз она теряла
моего брата Алексея – он часто
убегал. А вот я, видать, в детстве
была домоседка, и убегать из
дома не шибко старалась.
Но однажды (этот случай мне
мама рассказывала, я не помню,
так как была совсем маленькая),
возвращаясь домой, выезжают
родители на лодке из-за острова,
который находился напротив по-
сёлка Резиново, и мама вдруг (а
зрение у неё хорошее было) гово-
рит отцу: «Гоша, наша девочка по
берегу бегает». Он отвечает: «Как
по берегу бегает, она же с бабуш-
кой сидит?!» «Я потом, – говорит
мама, – гребу молча». На лодках
ездили вдвоём, мужчина обычно
на корме с одним веслом, а жен-
щина впереди на двух вёслах. По-
том снова: «Ведь наша бегает». У
нас с братом Алёшкой в детстве
головы были беленькие, не мог-
ла она обознаться. Подплывают
– точно! Берут за руку и ведут
домой. А бабушка готовит во дво-
ре рыбий жир. Летом на улице
была печка, и там готовили еду.
Спрашивают у неё: «Бабушка, где
92
СЕВЕРЯНЕ № 1, 2019
твоя девочка, внучка где?» «Как
где? – отвечает, – дома, спит». «А
это чья девочка? – показывает на
меня мама. Смотрела, смотрела
бабушка и отвечает: «Да, навер-
ное, моя… – и взволнованно так
спрашивает: Где её нашли?» «На
берегу она бегала». «Господи!» –
расстроилась бабушка…
С тех пор не стали ей больше
доверять детей. В основном Га-
лина Хозумова, по отцу родствен-
ница, сидела с нами. Она постар-
ше нас на четыре года была и
жила через улицу. В Резиново
мы жили до 1965 года, а первого
июля переехали в Ванзетур. Свой
дом в Резиново разобрали и сно-
ва сложили в Ванзетуре. Брёвна
поднимали на лошадях в гору, и
отец его так же собрал.
Когда мы пошли в школу, рус-
ского языка не знали. Знали толь-
ко: «Здравствуйте! Мама дома?»
Спросите, почему? Да потому что
«катерские» (на катерах. – Прим.
авт.), когда приезжали, знали,
что мужчин в доме нет, всегда на
промысле, поэтому и спрашива-
ли: «Мама дома?» А по-мансийски
я знала: «Яны пунынг ойка» – это
«русский дядя с бородой». Ба-
бушка моя, когда увидит, бывало,
бородатого дяденьку, говорила:
«Пининг, пининг». Если дослов-
но перевести с мансийского на
русский, будет «пушистый». Нас
с детства родители пугали так,
чтобы мы не убегали далеко: не
ходите на улицу, а то придёт «янг
пунынг ойка», а ещё: «Янг пунынг
ойка ёхты ёт тотавен» – «Большой
пушистый дяденька придёт, с со-
бой унесёт». И мы боялись.
Но на улицу всё равно хочется.
Помню, однажды вышли на улицу.
Вокруг дома бегали, я с задней
стороны спряталась и стою. И с
моей стороны к ограде подходит
дядечка с бородой. Но вначале
я его не видела, только услыша-
ла: «Мама дома?» Глянула: янынг
пунынг ойка! Я так испугалась,
драпанула и давай бежать, но не
домой бежала, а в соседний дом
к дяде Данилу. До сих пор помню
это чувство страха… А он, навер-
ное, подумал: вот дикие дети.
Отец наш работал в рыб-
участке и всегда был на ры-
балке. А маме-то что делать? И
дрова надо заготовить, и ловуш-
ки проверить (сама ставила не-
далеко от дома). А детей… Куда
девать детей? Оставляла. Внача-
ле закрывала на замок, но потом
Тимофей Николаевич Шесталов,
отец мансийского поэта Юва-
на Шесталова, сказал ей: «Не
делай так. Люди живут рядом,
кто-нибудь да проведает, по-
смотрит, а то мало ли что могут
натворить, вдруг пожар или ещё
что – не вылезут. Не закрывай
никогда».
И словно предчувствовал Ти-
мофей Николаевич. Случалось у
нас всякое.
Вере нашей год-полтора было,
она в качалке сидела. И однажды,