СУДЬБЫ. ХАРАКТЕРЫ. ЛИЦА | УСЛЫШАТЬ ДУНОВЕНИЕ ВРЕМЁН
В нефтяной институт поступил очень легко,
хотя конкурс был достаточно большой. Дело
в том, что было много способных еврейских
мальчиков, которые хотели заниматься есте-
ственными науками, особенно физикой. Но ни
в физтех, ни в инженерно-физический инсти-
тут из-за «пятого пункта» их не принимали. А в
нефтяном институте существовала специаль-
ность «Геофизика». Непонятно что, но почти
что физика. Поэтому конкурс был большой.
Но Вадим к этому времени уже был кандида-
том в мастера спорта по баскетболу. А силь-
ных спортсменов во всех институтах очень
любили.
Поступление в институт несколько улучшило
финансовое положение семьи. Во-первых, Вадим
стал получать стипендию, а во-вторых, появилась
форма. 1949 год, всех студентов геологических
специальностей одели в форму. Институт от ин-
ститута отличался погонами. На погонах были
вензеля с первыми буквами названия института.
Я училась в институте цветных металлов и золо-
та, и считалось, что наш вензель самый красивый
во всей Москве.
В институте Вадим продолжил играть в баскет-
бол, став капитаном команды, одной из сильнейших
в Москве. Вокруг него всегда было очень много дру-
зей. Помню Юру Осина. Их объединяла какая-то глу-
бокая интеллигентность и огромная любовь к чте-
нию. Ильфа и Петрова они знали наизусть и могли
цитировать с любого места. Когда у Юры появился
пятитомник Куприна, что было большой редкостью
в то время, то тома, как большая драгоценность,
передавались друг другу и прочитывались от корки
до корки по нескольку раз.
Большим другом Вадима был Семён Альтер,
непризнанный поэт, великий спорщик и любитель
эпатажа. Вместе с Вадимом они потом работали
в Берёзово. В Берёзово Семён приходил в мага-
зин, бросал деньги на прилавок и говорил: «Ящик
шампанского и чего-нибудь на сдачу». А в инсти-
туте он всех донимал своими стихами. Вадим
как-то говорит ему: «Вот ты, Семён, хочешь стать
поэтом, а тебя никто не знает. Хочешь, сейчас
прочту четверостишие, и ты станешь знаменит? –
и прочитал: – Искусству нужен Сёма Альтер, как
телевизору – бюстгальтер». И действительно, на
следующий день полинститута прибежало в груп-
пу посмотреть на Семёна.
Вадим узнавал обо всех интересных выстав-
ках, концертах. Мы посетили с ним выставку
скульптора Степана Эрьзи, мордвина, который
эмигрировал в Мексику в 1918 году. Каким-то
образом в 1954-м ему разрешили приехать в
Союз вместе со своими работами. Работал он
по дереву, из огромных корней, стволов созда-
вая потрясающие работы. Выставка устраива-
лась в каком-то подвале, была почти закрытой.
Она нас потрясла. Я даже потом летала в Са-
ранск, на его родину, где в великолепном музее
хранятся его работы…
***
С супругой Сильвией в Москве
48
СЕВЕРЯНЕ № 1, 2019
Всю стипендию Вадим отдавал маме. Но он
окончил курсы по спортивному судейству и
смог судить соревнования. За вечер ему плати-
ли сто рублей, и на эти деньги мы иногда даже
ходили в ресторан, при этом выбирая почему-то
«Метрополь». На эти деньги можно было зака-
зать горячее, салат и бутылку вина. Вадим лю-
бил это… Даже в одном из писем из Берёзово
писал: «Сейчас хочется в хороший ресторан. С
удовольствием представляю запах кухни, звон
вилок, шум фонтана и красивую музыку».
А познакомились мы на четвёртом курсе.
Здания наших учебных заведений были рядом,
и мы, девчонки-баскетболистки, ходили смо-
треть отличный баскетбол в нефтяной инсти-
тут (сами мы играли гораздо хуже). После чет-
вёртого курса Вадиму предложили перейти в
основной состав баскетбольной динамовской
команды. Но это означало многочисленные