«Когда освободился, мог часами гулять — просто
по улицам идти, в никуда, по прямой. Все поверить
не мог, что никто не крикнет, не остановит. Вот и
ходил, пока не уставал уж слишком».
“When I was released, I could walk for hours: just walk
the streets, aimlessly, in a straight line. I still couldn’t
believe that no one would shout to stop me. So I
wandered until I was too tired.”
5