Наша обложка
Опера
в соборе” – опера, сочетающая в себе
замечательную музыку и театральную
фабулу. Еще двести лет назад произве-
дение по этому сюжету заказал один из
архиепископов Кентерберийских. В XX
веке история убийства Томаса Бекета
стала особенно популярной...
“Большая честь быть в такой ком-
пании”
– Единственный неисторический герой
из вашей четверки – Дон Кихот. Он при-
шел из книги...
– Частично из книги, частично из напи-
санной в начале XX века пьесы фран-
цузского драматурга Жака Ле Лоррена.
В опере Массне опущены многие сцены
из романа Сервантеса. Опера написана
для Федора Шаляпина, и роль Дон Кихо-
та стала для него одной из любимейших.
Я очень хорошо понимаю, почему.
– При этом после Шаляпина оперу ис-
полняли редко. Почему все так боятся
”Дон Кихота”? Из-за технических слож-
ностей?
– Нет, дело не в технических сложностях,
а в более комплексном подходе. Для
этой роли (так же, как для ролей короля
Филиппа, Бориса Годунова, Томаса Беке-
та) нужен поющий актер. Он должен не
только спеть, но и сыграть роль, донести
чувства героя до зрителей. Если такого
актера нет, становится бессмысленным
ставить оперу. Поэтому “Дон Кихот” и
ставится так редко. Я никогда не мог по-
нять, почему Чезаре Сьепи (1923-2010,
итальянский бас) никогда не пел Дон Ки-
хота. Он бы мог быть Богом в этой роли.
Мы имеем лишь небольшую группу ис-
полнителей Дон Кихота: Федор Шаля-
пин, Эцио Пинца, Борис Христов, Нико-
лай Гяуров, Руджеро Раймонди...
– Уже пятнадцать лет, как в этот спи-
сок входите вы. Вам нравится эта ком-
пания?
– Очень. Большая часть быть в такой
компании.
– Массне досталось за “Дон Кихота”. Кри-
тики выделяли главного героя, а музыку
ругали. Писали, что “Вертер” и “Таис”
сильнее... Сильнее, как вы думаете?
– Кроме “Дон Кихота“, я пел в его операх
“Иродиада” и “Сид”. Мне нравятся все
оперы Массне. Вы не можете себе пред-
ставить, как критично настроены фран-
цузы по отношению к Массне. В красоте
и величии “Дон Кихота” тяжелее всего
убедить именно их. Красивая опера с
великолепным, легким, понятным тек-
стом – при этом критики ее обругали
сразу после премьеры. Иногда я думаю,
что это какая-то игра...
– В 1910 году, когда Массне писал “Дон
Кихота”, Стравинский работал над “Пе-
трушкой”, а Шенберг начал развивать
свой метод додекафонии. Какими раз-
ными путями двигались эти компози-
торы, правда?
– Начало XX века было очень интерес-
ным временем для культуры, временем
торжества творчества. Может быть, из-
за войны, экономического кризиса... Я
исполнял еще одно прекрасное произ-
ведение того времени – “L’amore dei tre
re“ Монтемецци (опера “Любовь трех
королей” итальянского композитора
Итало Монтемецци (1875-1952), написа-
на в 1913 году). В истории музыки всегда
были периоды подъема и спада. Я был
потрясен, что здание городской оперы
в Чикаго (Civic Opera House) открылось
в ноябре 1929 года, в период депрессии,
кризиса, отчаяния... Бедные, несчастные
люди, приходившую в оперу, на три часа
забывали драмы собственной жизни и
становились счастливыми и богатыми.
Духовно богатыми! А человек, открыв-
ший этот театр, потерял все.
Фурланетто говорит о видном чикаг-
ском предпринимателе (как сейчас ска-
зали бы – “олигархе”) двадцатых-трид-
цатых годов XX века Сэмюэле Инсалле.
В 1922 году он создал Чикагскую оперу,
впоследствии внес огромный вклад в
строительство Civic Opera House – зда-
ния, где находится Лирик-опера.
“Эта опера всюду привлекает людей”
– Вы как-то сказали, что французский
литературный язык и французский язык
в опере – два разных языка. Я никогда не
мог этого понять. Для меня француз-
ский язык такой мелодичный, такой
полный любви.
– Все правильно, французский язык пре-
красен, но не для оперы. Великий фран-
цузский певец Жозе ван Дам советовал
забыть разговорный французский, ког-
да выходишь на сцену. Все эти носовые
звуки нельзя спеть. Ван Дам говорил:
“Когда поешь французский репертуар,
ты должен звучать, как итальянец, по-
ющий по-французски”. Использовать
гласные, делать плавным звучание, пра-
вильно произнеся французское “р” в
нужном месте, – единственный способ
петь французские оперы... Иначе нель-
зя. Именно поэтому Франция не дала
миру много великих оперных певцов.
– Вы помните вашего первого Дон Кихо-
та?
– Да, это было во Франции, в Ницце, в
2002 году. Очень спартанская поста-
новка. Тем не менее мы смогли донести
красоту музыки и образа Дон Кихота до
зрителей. Я помню, в тот год после Дон
Кихота я исполнил Бориса Годунова, а
вскоре после этого короля Филиппа.
Осуществление мечты.
– Как вам кажется, есть музыкальная
связь между Борисом Годуновым и Дон
Кихотом?
– Дон Кихот, умирая, берет руку Санчо
Пансы, кладет ее на сердце (по крайней
мере, я так люблю делать ) и говорит: “Я
обещал тебе землю, костелы, остров.
Пожалуйста, возьми его. Остров моего
сердца. Остров мечты”. (Фурланетто на-
певает: “Prends cette île...”.) Этот момент
в музыке напоминает мне финальную
молитву Бориса. Умирая, он дает по-
следние наставления сыну: “Прощай,
мой сын, умираю... Сейчас ты царство-
вать начнешь”. (Фурланетто напевает: “С
горней неприступной высоты пролей
Ты благостный свет на чад моих...”) Я
уверен, что Массне слышал Шаляпина
в роли Бориса и написал финальную
сцену Дон Кихота под влиянием сцены
смерти Бориса. Только вместо мальчика
Федора Мусоргского у Массне есть Сан-
чо Панса.
– Как вы относитесь к постановке Мэ-
тью Озавы в Лирик-опере?
– Мне она очень нравится. Я пел в этой
постановке с самого начала. Премьера
состоялась в Опере Сан-Диего в 2009
году. Успех был выдающийся. Театр тог-
да боролся за выживание. В зале опер-
ного театра больше трех тысяч мест, а
Сан-Диего не такой большой город, как
Нью-Йорк или Чикаго. Собрать зал –
большая проблема. Было продано око-
ло восьмидесяти процентов билетов на
Ф.Фурланетто – Дон Кихот, Н.Алаймо – Санчо Панса. Сцена из спектакля “Дон Кихот”
(Лирик-опера, 2016). Фото – Тодд Розенберг
ОПЕРА № 1 / 2017
23