судьба
В
ладимир Владимирович Набоков (1899–1977 гг.) уже при жизни стал выда-
ющимся американским писателем, классиком англоязычной литературы, о
чём постоянно напоминают сами американцы и российские американисты.
О себе он говорил так: «Я американский писатель, рождённый в России,
получивший образование в Англии, где я изучал французскую литературу перед тем
как на пятнадцать лет переселиться в Германию. Моя голова разговаривает по-ан-
глийски, моё сердце по-русски, а моё ухо – по-французски»…
Ровно 120 лет назад в семье профессора уголовного права и дочери миллио
нера-золотопромышленника родился первенец. Сам он впослед-
ствии любил подчёркивать, что родился в «в один день с
Шекспиром и через сто лет после Пушкина». В русскую
литературу он вошёл как Владимир Сиринъ, лите-
ратурное существование которого прекратилось
также через сто лет после Пушкина, в 1937-м,
когда начал публиковаться его последний ро-
ман «Дар». В Америке он прославился как
Vladimir Nabokov. Бабочки и шахматы ста-
ли символами его творчества. Он любил
выстраивать узоры судьбы, потаённую
симметрию в собственной биографии. И,
словно два крыла бабочки, симметричны
друг другу русская и английская половины
его творчества. Словно клетки на шахмат-
ной доске, восемь по горизонтали, восемь
по вертикали, выстраиваются его восемь
русских и восемь английских романов. Cудь-
ба не дала дописать девятый роман на русском
(помешала война) и девятый на английском (по-
мешала смерть).
Говорят, что он был человеком нелёгким. Приводятся
примеры его некомпанейского, неколлегиального и тому по-
добного поведения. Утверждают, что он бывал надменен, скрытен,
насмешлив. В воспоминаниях о Набокове практически нет свидетельств того, что
он был человеком добродушным, весёлым, легко сходящимся с людьми, любителем
поболтать в компании за стаканом доброго вина, ибо он таковым и не был. В его
книгах, написанных зеркальным слогом (эпитет набоковский), напрочь отсутствует
так называемая душевность, которая – опять по-набоковски – будучи вынутой из-
за души, выглядит с литературной точки зрения весьма непрезентабельно. Набоков
бывал экстравагантен, бывал изящно, головокружительно театрален, но при всём
этом оставался подчёркнуто спокоен. «Я самый одинокий и самый заносчивый из
всех писателей, вылупившихся за границей», – это слова Набокова. И тут нет ни
капли кокетства, это чистая правда. В России Набоков как писатель не состоялся.
Его единственный сборник стихов, названный «Стихи» и изданный автором за свой
счёт в 1961 году, удостоился язвительной устной рецензии Зинаиды Гиппиус.
Набоков не проработал и не прослужил ни единого дня. Да и биография его, если
разделить её на составляющие, на «личное» и «общественное», противоположна
большинству писательских биографий: никаких пьянок, друзей-приятелей, возлю-
бленных и т. п. Он блистательный семьянин, для которого забота о близких и род-
ственные интересы всегда на первом месте. И потому-то его писательская работа
идёт, если можно так выразиться, в семье. Его критики, консультанты, помощники –
это его жена и сын.
Сам Владимир родился в аристократической семье известного российского поли-
тика. Набоковы были знатным и богатым дворянским родом. Многие его представи-
тели достигли серьёзных общественных высот, например, дед будущего писателя
был министром юстиции, одним из авторов судебной реформы 1864 года. Помимо
Владимира в семье Набоковых было ещё четверо детей – два мальчика и две девоч-
ки. В быту использовались три языка: русский, английский и французский, и будущий
писатель в совершенстве владел ими с раннего детства. По его собственным словам,
он научился читать по-английски прежде, чем по-русски. Первые годы жизни Влади-
мира прошли в комфорте и достатке в доме Набоковых в Петербурге и в их загород-
ном имении под Гатчиной. Образование начал в Тенишевском училище в Петербурге,
где незадолго до этого учился О. Мандельштам. Круг интересов Набокова был нео-
бычайно широк. Он внёс серьёзный вклад в раздел энтомологии, фокусирующийся
на бабочках, преподавал русскую и мировую литературу и издал несколько курсов
литературоведческих лекций, серьёзно увлекался шахматами: был достаточно силь-
ным практическим игроком и опубликовал ряд интересных шахматных задач. В их
составлении он ощущал нечто родственное литературному творчеству. У Набокова
были неплохие способности к рисованию, мальчику прочили будущее художника.
Художником он не стал, но и способности, и приобретённые навыки пригодились для
его словесной живописи, уникальной способности чувствовать цвет, свет, форму и
передавать эти чувства словами.
Революция 1917 года заставила Набоковых перебраться в Крым, а затем, в 1919-
м, эмигрировать из России. Некоторые из семейных драгоценностей удалось вывезти
с собой, и на эти деньги семья жила в Берлине, в то время как Владимир получал
образование в Кембридже, где он продолжал писать русские стихи и переводил на
русский язык «Алису в стране чудес» Л. Кэрролла.
С 1922 года Набоков становится частью русской диаспоры в Берлине, зарабатывая
на жизнь уроками английского языка. В берлинских газетах и издательствах, организо-
ванных русскими эмигрантами, печатаются рассказы Набокова. В 1927 году он женится
на Вере Слоним и завершает свой первый роман «Машенька». Выход романа сопро-
вождался такими словами признанного классика Бунина: «Этот мальчишка выхватил
пистолет и одним выстрелом уложил всех стариков, в том числе и меня!». До 1937
года Набоков создаёт восемь романов на русском языке, непрерывно усложняя свой
авторский стиль и всё более смело эксперементируя с формой. Романы писателя, не
печатавшиеся в Советской России, имели успех в эмиграции и ныне считаются ше-
деврами (особенно «Защита Лужина», «Дар», «Приглашение на казнь»).
Приход фашистов к власти в Германии в конце 30-х годов положил конец русской ди-
аспоре в Берлине. Жизнь Набокова с женой-еврейкой в Германии стала невозможной,
и семья переезжает в Париж, а с началом Второй мировой войны эмигрирует в
США. С 1937 года Набоков не написал на русском языке ни одного
романа, если не считать автобиографию «Другие берега» и
авторский перевод «Лолиты» на русский язык. Обычно
всё внимание приковывается именно к этому произ-
ведению. История нимфетки Лолиты и «отврати-
тельного бессердечного человека» Гумберта, ко-
торый целиком и полностью заслоняет фигуру
самого Набокова, что обидно и несправедли-
во, до сих пор является почвой для разбо-
рок на тему педофилии. Писатель создал
«Лолиту», путешествуя во время отпусков
по Соединённым Штатам. Тема романа –
история взрослого мужчины, страстно
увлекшегося 12-летней девочкой, – была
немыслимой для своего времени, вслед-
ствие чего даже на публикацию произведе-
ния оставалось мало надежд. Однако роман
был опубликован сначала в Европе, затем в
Америке и быстро принёс его автору мировую
славу и финансовое благосостояние.
С исчезновением русской диаспоры в Европе пи-
сатель окончательно потерял своего русскоязычного
читателя, и единственной возможностью продолжить твор-
чество был переход на английский язык. В Америке с 1940-го по
1958 год Набоков зарабатывает на жизнь чтением лекций по русской и миро-
вой литературе. Его первые англоязычные романы («Истинная жизнь Себастьяна
Найта», «Bend Sinister», «Пнин»), несмотря на свои художественные достоинства,
не имели коммерческого успеха. В этот период писатель близко сходится с извест-
ными литературоведами, продолжает профессионально заниматься энтомологией.
Набоков возвращается в Европу и с 1960 года живёт в Швейцарии, где создаёт свои
последние романы, наиболее известные из которых – «Бледное пламя» и «Ада».
В одном из номеров журнала New Yorker была опубликована статья С. Шиф, по-
свящённая Владимиру и Вере Набоковым. Она названа «Гений и миссис Гений» и
снова несёт мысль о том, что в жизни каждого мужчины жена играет важную роль (в
жизни творца подчас неоценимую). О Вере Набоковой написано немало, и оценки её
личности давались самые противоречивые. Пара была необычной: русский дворянин
и дочь богатого еврейского предпринимателя, родившаяся и прожившая до 20 лет
в России, в Петербурге. Владимир и Вера встретились в Берлина (есть сведения,
что семья Слоним покинула Россию в 1920-м году). Ещё до знакомства с ним Вера
прочла все произведения Набокова и восхищалась ими. Первое время они жили
счастливо, но очень-очень скромно на её зарплату секретаря и переводчика и на
его нерегулярные заработки. Где-то в середине 30-х годов они покинули Германию
и переехали во Францию, где прожили три очень трудных года, и уехали в Америку.
Вере уже исполнилось 38, у неё были шестилетний сын и муж без ясных перспек-
тив на работу, а также очень слабое знание английского языка (хотя она прекрасно
знала немецкий и владела французским практически как родным). Близких людей у
них в Америке не было: её родители умерли ещё в Берлине, а все друзья остались
в Европе. Их жильё она характеризовала как «маленькую и ужасную квартиру». Во-
семь лет понадобилось супругам, чтобы превратиться из иммигрантов в настоящих
американцев, а Набокову получить место в Корнеллском университете. Вере нужно
было ещё воспитывать сына, зарабатывать на жизнь, вести хозяйство. Но главное,
что занимало её – это творчество мужа. Она стала его читателем, критиком, коррек-
тором и редактором его текстов и даже литературным агентом. Вела переговоры, в
том числе по телефону, чего он не переносил, переписывалась с издателями, чего
он тоже не любил, и решала все финансовые вопросы.
Набоков никогда не бывал один, его везде сопровождала жена. На лекции в уни-
верситете он всегда приходил под руку с Верой. Она никогда не пропускала занятий
и во время лекций не произносила ни слова. Но иногда, когда он болел, вела занятия
за него. С первой встречи и через всю свою совместную жизнь они пронесли не толь-
ко любовь, но и взаимопонимание, ставшее со временем абсолютным. Вера была
скорее музой, чем прототипом героинь Набокова. Над страницами его произведений
не витает её образ, но неизменно ощущается её влияние. «Набоковы придали свое-
му супружеству высокие качества изысканного произведения искусства», – говорили
их знакомые. Дмитрий, сын писателя, стал профессиональным певцом, но после
автокатастрофы, переосмыслив свою жизнь, занялся переводами творений своего
отца с русского на английский.
«То, что вызывает во мне отвращение, несложно перечислить: тупость, тирания,
преступление, жестокость, популярная музыка. Мои пристрастия – самые сильные
из известных человеку: сочинительство и ловля бабочек», – писал Набоков. Он скон-
чался 2 июля 1977 года в возрасте 78 лет. K юбилейной дате в Санкт-Петербурге
после ремонта открыли музей Набокова. Ведутся переговоры с фондом в Америке
о передаче личных вещей писателя в распоряжение этого музея.
Людмила Баршай
РУССКИЙ/НЕРУССКИЙ
ПИСАТЕЛЬ
ВЛАДИМИР НАБОКОВ
24
10 (194) октябрь 2019
www.russiantown.com