20
ВЛАСТЬ И ОБЩЕСТВО ∙ ТЭК
ренных фондах они накапливают
деньги от ренты за углеводороды.
Размер этих фондов – около одного
триллиона долларов, это сопоста-
вимо с половиной ВВП России. Они
распродают свои активы в области
углеводородов и реинвестируют в
чистую энергетику. Россия, наобо-
рот, заинтересована в добыче нефти
и стимулирует нефтяников и пере-
работчиков льготами.
Заместитель министра энерге-
тики РФ Павел Сорокин дал понять
собеседникам, что Россия следит за
странами, которые взялись переос-
ваивать глобальный рынок. Поли-
тика уничтожения традиционного
сектора энергетики там последова-
тельно ведётся уже полтора деся-
тилетия. Позволить себе это могут
только богатые страны. Что делать
развивающимся?
Это не проклятие,
это ресурс
– Мы – страна, которая находит-
ся посередине. У нас есть ресурс,
он имеет определённую стоимость.
Почему мы должны слепо следовать
тезису, что мы вписываемся в эту
трансформацию, что мы восхища-
емся дизрапшном (технологии, ло-
мающие рынки. – Прим. ред.) в элек-
Эксперты обсудили, можно ли по-прежнему считать газ
топливом будущего, отразится ли внедрение новых экологических
приоритетов России на конкурентоспособности газа.
новной подтверждённый фактор на-
грева планеты. В этом контексте Рос-
сия, как и весь мир, ориентирована
на развитие альтернативной энер-
гетики. Представитель Минэнерго
подтвердил: на эти цели страна на-
правит нефтегазовые деньги.
– Мы должны понимать, что не
будем конкурентоспособными за
счёт возобновляемых источников
энергии. При фондировании 8–10
процентов и срока жизни проекта
по возобновляемой энергетике в
15–20 лет идёт двойная переплата
просто за счёт ставки финансиро-
вания. Европе, которая ставит ве-
трогенераторы на каждой горке и
фондирует их под ноль процентов,
мы не конкуренты. Наш ветряк вы-
ходит в два раза дороже, а значит,
потребитель заплатит больше за это
электричество, – сказал Павел Со-
рокин и предложил своё видение
вопроса.
– У нас есть серьёзный задел в
виде дешёвого газа, мы просто про-
субсидируем этот перекрёсток на
создание собственных компетен-
ций. И здесь важно руководство-
ваться своими интересами: при-
влекать иностранных партнёров, но
создавать технологии на нашей базе
и потом экспортировать их. В этом
нет ничего зазорного, – заключил
спикер.
Ход конём
Понимая, что доход от нефти и
газа будет неизбежно падать, Рос-
сия намерена максимально исполь-
зовать свои недра. Задачи выкачать
всё до последней капли нет. Ресурс
будет работать, пока не уйдёт рента,
а цена на продукт не сравняется с
себестоимостью. Параллельно идёт
работа по диверсификации нефте-
газа. Минфин и Минэнерго готовы
настроить фискальную систему так,
чтобы дать стимул для развития
глубоких переделов в переработке.
По такой схеме в ближайшие десять
лет нефтехимия даст инвестиций на
3,5 триллиона рублей, переработка –
еще 1,2 триллиона, СПГ – от 3,5 до 4
триллионов рублей.
Глубокая переработка – это уже
высокие технологии, которые спро-
воцируют научно-технологический
прогресс, и он станет источником
движения вверх. В таком сцена-
рии отечественный нефтегаз – тот
самый задел, который даст толчок
развитию других отраслей.
троэнергетике развитых стран мира
и с восторгом смотрим на обесце-
нивание нашего основного конку-
рентного преимущества? Это благо,
которое дала нам природа, и мы не
должны забывать про свой интерес:
четверть экономики России – нефть
и газ. Это наша реальность, и мы не
должны воспринимать их как зави-
симость или проклятие. Это ресурс,
который будет работать ещё 30–40
лет, и мы должны максимально ди-
версифицировать нефтяные деньги,
чтобы занять конкурентную пози-
цию в других сферах, – изложил по-
зицию Минэнерго Павел Сорокин.
Сегодня рост выброса СО 2 – ос-