СТРАНА НА КАРТЕ
январь-февраль, 2018
В редких лучах хмурого
солнца коряги, камни
и огромные стволы
деревьев
преображаются
до неузнаваемости. Воздух
здесь пропитан русскими
сказками: кажется, что и
правда существуют и Змей
Горыныч, и Баба-яга,
и Избушка на курьих
ножках
вызывали дрожь. Хотелось как можно
скорее оказаться в тепле, согреться под
горячей водой, а потом расслабиться
и съесть все запасы продовольствия в
посёлке. Погода не радовала: синоп-
тики обещали дожди во всём регионе
вплоть до самого конца недели.
Однако новый день встретил нас
солнцем. В семь часов утра мы были
единственными пешеходами в дере-
вушке, но спустя несколько минут к
нам присоединился большой рыжий
пёс. Он деловито бежал впереди, по-
стоянно оборачиваясь и проверяя,
следуем ли мы за ним. Если мы оста-
навливались – он останавливался вме-
сте с нами, весело плескался в ручьях
и носился галопом по лесу. Мы подба-
дривали здоровяка своими бутербро-
дами, а он, словно в благодарность,
отважно шёл наверх, облегчая своим
озорством нам затяжной подъем. Ту-
рье озеро встретило нас той напол-
ненной жизнью тишиной, которая бы-
вает лишь в горах. Какое-то странное
оцепенение навалилось на нас. Глядя
на сине-зелёную гладь озера, слушая
дыхание Алибекского ледника, каза-
лось, что время остановилось. Лучше
всего, на мой взгляд, это состояние
передают стихи Ольги Берггольц «До-
рога в горы»: «...Что было вечно? Что
мгновенно? Не знаю, и не всё ль равно,
Когда с красою неизменной Ты вдруг
становишься одно. Когда такая тиши-
на, Когда собой душа полна, Когда она
бесстрашно верит В один-единствен-
ный ответ – Что время бытию не мера,
Что смерти не было и нет»...
А пока наш рыжий друг, не теряя
времени даром, развалился между
камней. Но стоило нам зашевелиться,
60
собираясь в обратный путь, как он бо-
дро вскочил на ноги, виляя хвостом.
Но уходить не хотелось. Сложно ска-
зать, что именно привело нас тогда в
такое меланхолическое состояние: то
ли хрустальная тишина природы, то ли
осознание того, что отпуск подходит к
концу и необходимо возвращаться в
пыльный город. И, словно вторя наше-
му настроению, на вершине горы по-
казалась снежная тучка. В свои права
вступала осень...
– Включи, пожалуйста, Визбора, –
попросил Егор, то и дело бросая в зер-
кало дальнего вида тоскливые взгля-
ды. – Грустно уезжать.
И мы пели, в сотый раз повторяя
давно знакомые строки: «Нас прово-
жает с тобой Гордый красавец Эрцог,
Нас ожидает с тобой Марево дальних
дорог. Вот и окончился круг, Помни,
надейся, скучай, Снежные флаги раз-
лук Вывесил старый Домбай». Имен-
но в тот момент я впервые задумалась
о том, что горы для меня, на самом
деле, не «что», а «кто». Ведь каждый
раз, когда речь заходила о них, во-
ображение рисовало образ какого-то
живого существа: то бодрого старичка,
то Снежной королевы, то неведомого
животного. У каждой из вершин, стои-
ло только внимательнее присмотреть-
ся, оказывался свой особенный нрав,
каким бездушные «что» не обладают.
А разве такие названия, как Шхара,
Ушба, Шхельда, могли принадлежать
кому-то еще, как не коварным и в то
же время притягательным девам-ис-
кусительницам?! Да и не названия это,
а имена! Хотя, быть может, это всего
лишь моя фантазия...