название
отцы
и дети
рубрики
Дочь Владимира Этуша, ушед-
шего из жизни в марте этого года,
предельно откровенно рассказа-
ла в интервью о своем детстве,
взаимоотношениях со знамени-
тым отцом, семилетней ссоре,
смерти мамы, своем отношении
ко второй жене артиста Елене и
многом другом.
Р
аиса с горечью вспоминала,
что из-за чрезмерной стро-
гости отца и его катего-
ричности они не общались
долгие семь лет. Первым
камнем преткновения,
вызвавшим скорую ла-
вину взаимных упре-
ков, стал второй брак
Раисы.
«В один из пре-
мьерных вечеров и
зашел ко мне Пи-
тер Вульф с охапкой
цветов. Он учился
по обмену в МГУ, до
этого преподавал ан-
глийскую литературу в штате Миссури. Старше меня на
двадцать два года. Вышла за него замуж очень быстро.
Теперь даже кажется, что сделала это назло – уж слиш-
ком на меня давили родители, – рассказывает Раиса. –
Мой жених сидит в гостиной и ждет, когда мы поедем
расписываться. В это время мы с папой выясняем от-
ношения на кухне: он встал передо мной на колени и
умолял не выходить замуж. А мне уже за тридцать, я в
разводе и имею право решать свою судьбу. Папа пла-
кал, когда мы уходили в ЗАГС. Его ужасала мысль, что
единственная дочь уедет от них навсегда. И куда? В
Америку! Он всегда был патриотом. И потом, это мог-
ло отразиться на его карьере: заместитель секретаря
парторганизации, ректор Щукинского училища, ветеран
Великой Отечественной войны. До меня был в нашей
семье прецедент: его родная сестра эмигрировала в
США. Папа попросил ее выехать из страны под фами-
лией мужа и потом не общался с ней десять лет. А тут
родная дочь такую свинью подкладывает! Не думает
об отце! Этот брак, можно сказать, начинался как мой
протест, а стал легкомысленной глупостью. Новоиспе-
ченный муж уехал в Америку и ждал меня там».
Со временем оказалось, что родители были правы.
Этот брак у актрисы не сложился. По ее словам, она
десять раз пожалела о своей ошибке. «…А у меня жизнь
бурлит в Театре сатиры, веселые актерские компании,
новый роман. Если признаться честно, я уже и забыла
о Питере. Когда наконец прилетела к мужу в Сент-Луис,
оказалось, что он страшный зануда. Вечером мы пошли
в театр и там рассорились окончательно. Я заявила,
что улетаю к тете в Нью-Йорк. В сердцах Питер дал мне
пинка под зад. Это стало окончательной точкой. А папа
был несказанно рад возвращению «блудной дочери».
Но рано он радовался…».
Третье замужество дочери актера стало еще одним
кирпичом в растущей стене отчуждения между ней и
ее родителем. Раиса вспоминает, что ее отец никак не
мог повлиять на то, чтобы этот брак не состоялся – его
дочь была беременна. В этот момент ей было 39 лет.
«Папа видел, что на этот раз все серьезно. Мой воз-
можный отъезд из страны, вернее вторая его попыт-
ка, был очень большой драмой. Отец хотел, чтобы мы
жили одной семьей. Мама, как всегда, была солидарна
с отцом, но она любила меня, желала счастья. Я всег-
да пыталась балансировать между родителями, брала
то одну, то другую сторону. Это удавалось до какой-то
поры… У меня очень интересно сложилась жизнь:
первая ее половина была посвящена папе, а вторая –
маме. Когда я работала в театре, у нас с отцом была
одна профессия, даже в фильме вместе снялись, были
очень близки. А когда вышла замуж и родила ребенка,
ближе стала мама. Я не люблю быт – убивает рутина.
Хотелось встретить человека, который будет меня по-
нимать. И я встретила Джеймса – Буча, как все
его называют. На этот раз не ошиблась. Он очень
хороший муж и уникальный отец. Мы уже много
лет вместе. Джеймс работал в Москве, у него
имелась своя компания по разработке газовых
и нефтяных промыслов. Но она была зареги-
стрирована в Америке, и когда поменялось за-
конодательство, начались проблемы с бизнесом.
Наш брак мы собирались зарегистрировать в
Нью-Йорке. Здесь, в Москве, надо было со-
брать миллион справок. У меня до Буча –
два мужа, для него это тоже был тре-
тий брак. Он старше на десять лет.
Рожать ребенка я тоже летала в
Америку. Вернулись с мужем,
когда Вовочке исполнилось
четыре месяца. В аэро-
порту нас встречал
папа. Когда он взял
на руки своего внука,
был страшно горд,
что ребенка назва-
ли в честь него Вла-
димиром. У мамы в
спальне наготове сто-
яла коляска, лежали
пеленки и распашон-
ки – постиранные и отутюженные с двух сторон…».
Но примирение длилось недолго. Окончательно от-
ношение дочери и отца разладились из-за квартирного
вопроса, а точнее ремонта в квартире Раисы. Как вспо-
минает артистка, ремонт рабочие сделали из рук вон
плохо (через месяц отклеились обои и вспучился пол).
При этом бригада запросила огромную сумму – пять
тысяч долларов. Раиса пожаловалась друзьям, они,
увидев, как ужасно сделан ремонт, посоветовали ей не
платить остаток халтурщикам.
«Папа, узнав об этом, со мной не согласился.
– Я – гарант этих рабочих! Не позволю их обижать!
– Папа, а ты видел, как они сделали ремонт?
Я прекрасно помню даже, где и как происходил наш
разговор. Мы шли по улице, уже по-весеннему ярко
светило солнце. Я посмотрела на отца. Меня поразил
его профиль – сурово поджатый рот и грозно насуплен-
ные брови. Папа вызвал меня к себе, когда мужа не
было в Москве.
– Рая, я заплатил за вас рабочим. Вот расписка.
– Во-первых, у меня этих денег нет, а во-вторых, не
считаю, что им должна…
Он меня перебил. Не хотел слушать никаких возра-
жений. Бесповоротно принял ту сторону и готов был во-
евать со мной. Это было делом принципа. Я подумала:
«Мне сорок один год, я могу уже сама что-то решать в
своей жизни. Почему должна опять поступать, как ска-
зал папа?».
– Но у меня хранится бумага с их расчетами…
– Чего языком зря трепать, докажи, что они обману-
ли. Я на их стороне!
– А кто на моей стороне?
– Твой муж должен о вас заботиться!
Это был удар ниже пояса. Папа искренне думал: раз
муж – американец, то непременно мешок с долларами.
Он не знал, что у Буча тяжелая ситуация, что у него
ничего нет: ни здесь, ни в Америке. Ноль целых ноль
десятых. Мы с отцом перестали общаться. Но нас еще
связывала мама… Последние два года перед ее ухо-
дом его как подменили. Я заметила, что отец стал раз-
дражительнее, часто срывался, кричал на меня и маму.
Очень переменился к нам. У нас с папой всегда была
дистанция. Но теперь она становилась все длиннее и
длиннее. Мама в этой ситуации оказалась между двух
огней. Она привыкла во всем поддерживать мужа, быть
с ним заодно, но при этом не могла не видеть меня и
родного внука. Чтобы папу не травмировать, впервые
в жизни решилась на обман: приходила к нам тайком.
Все чаще жаловалась на скандалы дома, причем по
любому поводу. Никто не мог понять: это папина бо-
лезнь говорила в нем или характер совсем испортился?
Помню, как примерно через три года после нашей ссо-
ры мама позвонила и плача жаловалась, что он опять
ДОЧЬ ВЛАДИМИРА ЭТУША РАИСА
ДАЛА ПРОНЗИТЕЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ
62
6 (190) июнь 2019
кричит на нее. Я предложила тогда: «Переезжай к нам,
ну зачем ты терпишь? Зачем позволяешь ему это?!».
Мама не могла бросить мужа. Столько лет вместе, и
потом, она его любила. А папа вымещал на ней весь
свой негатив, направленный на дочь. Считал, что мы
объединились против него. Это была драма нашей
семьи. И дело не в квартире, эту абсолютно бытовую
историю мы бы пережили. Дело в человеческих отно-
шениях. Папа привык чувствовать себя безоговорочно
главным, а тут я противоречу, у меня своя жизнь. Он
не мог с этим смириться. Мама умерла, когда мы с сы-
ном еще жили в Москве. Она сильно болела, я за ней
ухаживала. Мы с папой едва здоровались при встрече.
Прихожу однажды к нему и прошу:
– Пап, маме надо нанять сиделку…
– У меня нет денег на это, – холодным тоном произ-
нес он.
Меня словно ударили по щеке.
Мама умерла в больнице двадцать пятого сентября
2000 года. Они с папой прожили вместе сорок восемь
лет».
Особой болью для Раисы стало появление в жизни
отца его второй жены – Елены. Она признается, без
Елены ее отец не прожил бы столько, но, когда отно-
шения Владимира и его второй возлюбленной только
начинались, Раиса считала их мезальянсом.
Раиса не скрывает, она восприняла эту новость край-
не болезненно. Все время задавалась вопросом, как
отец смог так быстро забыть женщину, с который про-
жил вместе полвека. Раиса подозревала Елену в мер-
кантильности. «Отцу восемьдесят лет, невесте трид-
цать девять – ну какая здесь может быть любовь?! Она
годилась ему во внучки! Папа – народный артист, а она
его поклонница. Мы перестали общаться. Разрыв с от-
цом длился семь лет. Папа написал книгу воспоминаний
«И я там был» и посвятил ее моей маме. Спустя время
мемуары были переработаны и изданы уже под другим
названием – «Все, что нажито…», и надпись «Посвя-
щаю памяти моей жены Нины Александровны и моему
внуку Вове Этушу» исчезла. Теперь там стоит имя его
последней жены Елены… После ухода мамы жили в
Москве не пересекаясь. Внука папа видел раз в месяц.
Когда мы уехали из страны, даже не знаю, был ли папа
в курсе этого. Наша ссора достигла апогея. Я улетела с
семьей в Америку, и между нами возникла пропасть –
океан. Но как ни странно, океан нас и помирил. Рас-
стояние лечит: боль от обид прошла и начался путь к
нашему сближению…».
Когда Раиса вновь встретилась с отцом, они реши-
ли не вспоминать о прошлом. Как вспоминает актриса,
именно разлука с отцом помогла ей посмотреть на все
иначе. «Все-таки мы оставались родными людьми. По-
няла главное: папа у меня один и я у него единствен-
ная дочь, все остальное неважно. Во мне долго жили
два негативных чувства, разъедали изнутри – ревность
и эгоизм. Не хотела понять и услышать отца. Ведь он
пытался объяснить, что ему нужна семья, что один по-
гибнет. На это твердила: а как же я, а как же твой внук?
Я много думала об этом. Понадобились годы, чтобы по-
няла: в этой истории нет правых и виноватых. Признала
в конце концов, что именно благодаря Лене он прожил
так долго. Я понимала, как Лена необходима отцу, без
нее он как без рук. Папе очень повезло, что встретил
такую верную подругу. Она помогала ему в работе, вела
все дела, на ней был дом, его здоровье. Прав был папа,
когда сказал: «Без женщины я бы зачах». Я очень бла-
годарна этой женщине, она столько лет была рядом.
У меня нет к ней претензий: Лена появилась рядом с
отцом в нужное время. Претензии у меня были к отцу,
но я нашла в себе силы его простить и попросить про-
щения. Господь позаботился обо мне и продлил жизнь
папе, чтобы я могла к нему ездить, держать за руку,
сказать ему:
– Я тебя люблю.
И в ответ услышать:
– Я тебя тоже.
Приезжала к нему без всякой задней мысли и, как
это ни эгоистично звучит, скорее для себя. Между нами
таяли противоречия, обиды, которые копились годами.
Я смогла посмотреть ему в глаза, попрощаться…».
www.russiantown.com