— ИСКУСНО.
А как вы считаете, с чем связана
популярность барельефа в данный момент?
Боюсь быть нескромным (смеётся — прим.
авт.). Но я приложил к этому руку. Вообще,
барельеф существует уже давно,
но он всегда был в классическом формате
и ассоциировался у людей с античными
временами. Этот стиль редко выбирают для
декорирования интерьера.
Я по образованию архитектор и заходил
в барельеф также через классику, альфрейную
живопись (альфрейная живопись —
работа по готовым трафаретам по высохшему
грунту — прим. авт.), а потом начал
экспериментировать.
В процессе создания работы у меня появлялись
мысли: «А почему бы здесь не сделать
выпукло, а здесь использовать не декоративную
штукатурку, а гипс». Я хорошо
разбирался в свойствах материалов, так
как прошёл через стройку как маляр и штукатур.
Аудитория давала очень активную обратную
связь на мои эксперименты, я видел
очень много копий своих работ. Копируют
— значит пошло в народ и это хорошо!
Барельеф перестали воспринимать только
как классику. Но изначально я не ставил
перед собой задачу популяризировать современную
форму барельефа.
Мир сейчас меняется,
всё перестраивается. Есть ли у вас
прогнозы в сфере искусства?
Сейчас будет рулить Digital: VR, дополненная
реальность.
Знаете, я очень люблю фильмы про зомбиапокалипсис
и знаю все законы этого жанра.
В таких фильмах азиатский парень всегда
умирает первый (смеётся — прим. авт.).
Я шучу, конечно. Но могу сказать точно,
в зомби-апокалипсисах всегда выживает
группа.
Если перенести это в нашу жизнь, то мой
прогноз такой: тем, кто начнёт объединяться
в группы, будет проще всего противостоять
всем социальным всплескам.
Самое главное, чтобы группа была организована.
Если вожаки начнут драться за место
главного, то ничего не получится.
Мы тоже планируем расширяться. У нас
возникла идея создать продюсерский центр
моего личного бренда. Я вижу свою миссию
в том, чтобы давать художникам почву для
роста, возможность прозвучать и быть услышанными.
И сейчас это будет особенно
актуально, потому что одиночкам сложно
будет выжить.
34