без срока давности
С разу после победы в 1945 году советские спецслужбы
начали охоту на пособников фашистов,
работавших на оккупационную администрацию и
части СС. По приказу немецкого начальства полицаи
и каратели убивали мирных жителей – женщин, детей
и стариков. Кто-то из них ушел вместе с немцами
и затерялся в послевоенной Европе, кого-то предали
полевому суду сразу после прихода Красной армии, а
кто-то сумел вернуться к прежней жизни, но с выдуманными
именами и биографиями. Некоторые из коллаборационистов
настолько вжились в новые личности, что
претендовали на военные награды как фронтовики и
рассказывали школьникам о своих подвигах в борьбе с
фашистами. Но каждый из них рано или поздно допускал
просчет, который заканчивался судом
и расстрелом. Вспомним историю
многолетней охоты в СССР на пособников
фашистов.
ОТСТУПНИКИ ИЗ «СИНЕЙ КНИГИ»
Основной период охоты на коллаборационистов,
которую вели сотрудники
органов безопасности СССР, длился
вплоть до 80-х годов XX века. Поисками
приспешников нацистов вначале
занимался Смерш – легендарное
управление советской военной контрразведки,
с 1946 года – Министерство
государственной безопасности (МГБ), а
после 1954 года – КГБ.
Тщательной проверке подвергались
репатрианты – возвращавшиеся после
войны из зарубежья граждане СССР, а
среди местного населения особое внимание
уделялось жителям бывшей в
фашистской оккупации западной части
страны, людям с нестыковками в документах
или биографии, а также тем,
кто категорически не хотел делиться
воспоминаниями о военном времени.
В помощь разыскным подразделениям
в 1952 году был составлен «Сборник
справочных материалов об органах
германской разведки, действовавших
против СССР в период Великой Отечественной войны
1941–1945 годов», больше известный как «Синяя книга».
В ней содержалась ценнейшая информация обо
всех предателях.
Пособники нацистов были разделены на две категории
– пассивных и активных. К первой относились те,
кто в силу обстоятельств сотрудничал с фашистами, но
не принимал участия в расправах: уборщицы, водители,
повара, переводчики, разнорабочие, механики и рядовые
полицаи.
Некоторые представители этих категорий (в основном
невоеннообязанные) даже освобождались от ответственности.
При этом их все равно ставили на особый
учет, они находились под пристальным вниманием сотрудников
органов безопасности и не могли продвигаться
по службе.
Пассивных перебежчиков из военнообязанных судили,
но наказание выносили относительно нестрогое –
пять или шесть лет в спецпоселениях.
Коллаборационисты в основном работали на стройках,
восстанавливая разрушенные во время войны здания
и занимаясь подсобным хозяйством.
После 1955 года все они попали под амнистию и
были освобождены в связи с указом Президиума Верховного
Совета (ВС) СССР от 17 сентября 1955 года
«Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с
оккупантами в период Великой Отечественной войны
1941–1945 годов».
«ДЕТИ ПРОСИЛИ КАРАТЕЛЕЙ НЕ УБИВАТЬ ИХ»
Совсем другая кара ожидала активных коллаборационистов
– палачей, карателей, полицаев и их начальников,
которые непосредственно участвовали в расправах
с солдатами и мирными жителями. К той же категории
«ДЕТИ ПРОСИЛИ НЕ УБИВАТЬ ИХ»
относились сельские старосты, помогавшие нацистам в
поисках партизан и военнослужащих.
Таких предателей в лучшем случае ожидал длительный
тюремный срок, а в худшем – смертная казнь. И
именно их поимку советские спецслужбы считали своей
первостепенной задачей, ведь преступления коллаборационистов
не имели срока давности. Но задача оказалась
непростой: многие палачи и каратели пытались
выдать себя за пассивных пособников нацистов, скрывая
участие в многочисленных расправах.
Пример тому – история зондеркоманды СС «10-а»,
среди участников которой были и советские граждане.
В 1941–1943 годах фашистское формирование под командованием
оберштурмбаннфюрера СС Курта Кристмана
уничтожило более семи тысяч жителей Краснодарского
края – их вешали или умерщвляли в газенвагенах
палачи, рекрутированные из местных жителей.
Первый процесс над пособниками фашистов из «10-а»,
которая в 1943 году была переименована в «Кавказскую
роту», состоялся в том же 1943 году: восьмерых казнили,
еще двое получили по 20 лет лагерей. Еще девятерых
коллаборационистов искали долгие 20 лет.
Чекисты провели колоссальную работу: разыскали
и допросили около сотни свидетелей зверств «10-а»,
выезжали с ними на места преступлений, поднимали
архивы и в конце концов начали ловить преступников
одного за другим.
Среди задержанных оказался Валентин Скрипкин,
который в довоенное время был талантливым футболистом.
Правда, болельщики поддерживали Скрипкина
лишь до тех пор, пока не увидели своего кумира в белой
повязке с надписью Polizei.
Переметнувшись на сторону фашистов, Скрипкин участвовал
во множестве карательных операций, а потом с
удовольствием потрошил чемоданы расстрелянных или
умерщвленных в газенвагенах. Предатель вспоминал,
что особенно его обрадовали найденные однажды детские
распашонки, которые он отправил жене в Таганрог.
После войны Скрипкин прятался десять лет – до 1955
года, а потом услышал об амнистии и решил легализоваться.
Он вернулся в Таганрог и устроился на хлебокомбинат.
Но в начале 60-х годов чекисты вычислили
преступника и задержали его. По результатам собранных
к тому времени доказательств его вины Скрипкин
был приговорен к расстрелу.
Со временем его участь разделили и другие полицаи
из «10-а», сумевшие легализоваться и неплохо устроиться.
Николай Жирухин работал учителем труда, Андрей
Сухов был признан ветераном войны и поступил
на службу в военизированную охрану, а Валериана Сургуладзе
задержали на его собственной свадьбе.
Весь путь зондеркоманды СС «10-а», позднее
«Кавказской роты», обагрен человеческой кровью,
омыт слезами женщин и детей, сопровождался
криками истязаемых и плачем маленьких детей,
просящих карателей не убивать их…
Из обвинительного заключения 1964 года
ДЕЛО КРОВАВОГО ГРАФА
Пособники фашистов
казнили тысячи советских
граждан. КГБ охотился
на них десятки лет
Младший сержант Александр Строганов перешел на
сторону фашистов в 1942 году – попал в плен, оказался
в лагере для военнопленных в деревне Выра Гатчинского
района и там дал согласие на
сотрудничество с немцами. Строганов
был зачислен в карательный отряд германского
контрразведывательного органа
ГФП-520, которым руководил еще
один предатель по фамилии Иванов,
сменивший ее на Берг и выдававший
себя за князя.
Пользуясь благородной фамилией,
Александр настаивал на своем родстве
с династией промышленников и помещиков
Строгановых, за что и получил
кличку Граф. Вскоре он вместе с такими
же предателями вступил в ГФП-520
и стал под видом партизана колесить
по деревням.
Пособники фашистов старательно
входили в образ: один из карателей
носил фуражку пограничника, второй
– моряцкую тельняшку, а главарь
Иванов-Берг ходил в форме красноармейского
командира, которую снял
с убитого. Предатели втирались в доверие
к местным жителям, чтобы выявить
среди них помощников советских
солдат и партизан. Если такие находились,
каратели накидывали им на шеи
петли, прогоняли по улицам и вешали
на деревьях. Некоторых перед смертью
зверски пытали, не щадя даже
подростков. Жертвами карателей, среди прочих, стали
участники группы партизан под руководством коммуниста
Павла Носова: они перестали выходить на связь в
1942 году и считались пропавшими без вести.
Как выяснилось позже, Носов со своими бойцами
совершил роковую ошибку, приняв карателей во главе
с Ивановым-Бергом за бойцов Красной армии. В итоге
партизан вычислили и расстреляли.
После войны Строганов сначала бежал в Германию,
а затем перебрался в Австрию. Его пособники прикинулись
пассивными коллаборационистами и попали под
амнистию. Чекисты безуспешно искали Графа вплоть
до 1957 года, когда он сам, прослышав об амнистии,
не решил вернуться домой в Подмосковье – к жене и
дочери.
О своих «подвигах» предатель умолчал: он выдал
себя за пленного, которого увезли в Германию и заставили
там работать на заводе. Но долго в Подмосковье
Строганов не задержался – вскоре расстался с женой
и переехал в Армавир. Неизвестно, как сложилась бы
его жизнь дальше, но тут в дело вмешалась бывшая
разведчица по имени Нина.
Во время войны ее группу поймали фашисты из ГФП-
520. Они расстреляли всех пленных, кроме Нины: она
приглянулась одному из высокопоставленных немцев, и
он дал команду пощадить разведчицу.
Позже Нина везде сопровождала своего покровителя
и присутствовала при многих казнях. Она хорошо помнила
зверства, которые творил Строганов, и указала
чекистам место захоронения группы партизан Носова.
Одновременно сотрудники КГБ повторно допросили
осужденных участников ГФП-520 – и те сразу же стали
«топить» бывших подельников. Благодаря их показаниям,
собранным доказательствам и воле случая удалось
задержать пятерых приспешников Строганова.
▶ ▶
36
7 (203) июль 2020
www.russiantown.com