Аня Ворон стала нам не экскурсоводом, нет, она сама в Хатыни первый раз, а утешильницей для нас, растерянных и огорошенных.
Когда кто-то оказывался рядом с ней и произносил что-то вроде: "Ужас какой", а больше и слов-то не найдешь, Ворон начинала говорить. Размеренно, монотонно. Она раньше ездила в места бывших концлагерей в Сербии и в Германии. Она рассказывала и про них, и что еще знала про войну. И слушая ее, мы постепенно справлялись со своей болью.