Журнал Andy Warhol's Interview Россия Interview № 7 | Page 45

45
26-летний французский модельер Оливье Рустэн без суеты,
спокойно и методично готовился к своему первому показу
Balmain. О том, как это было и почему он не боится, что
внезапная слава подорвет его психику, Оливье расспросил
Woodkid — остромодный музыкант и клипмейкер.
WOODKID: Тебе всего ничего, а ты уже год у руля извест-
ного модного Дома. Чувствуешь груз ответственности?
РУСТЭН: Ха! Иногда я просыпаюсь поутру, и мне кажется,
что я уже совсем старпер: снова нужно делать уйму работы,
испытывая это постоянное давление.
атастрофически не хватает времени на себя. Ты
только не подумай, что я жалуюсь. Я счастлив
работать в Balmain. Просто иногда кажется, что
время летит слишком быстро. А бывает наобо-
рот — чувствую себя ребенком, который смотрит
на окружающий мир широко открытыми глазами и думает се-
бе: «Вау! Это что, правда со мной происходит?» Моя жизнь —
это мечта, ставшая реальностью. Да, на мне лежит огромная
ответственность, но я стараюсь не рефлексировать и просто
получать удовольствие от работы. Когда я загораюсь идеей,
лов лю кураж — все волнения мгновенно улетучиваются.
WOODKID: Твое назначение произошло при довольно дра-
матических обстоятельствах. Расскажи, что там было на са-
мом деле? Ты чувствовал, что все сложится в твою пользу?
РУСТЭН: Ты что, конечно нет! Я держался в стороне от
всего этого и даже не подозревал, что выбор может пасть на
меня. Мир моды — сложная штука. Рассчитывать на повыше-
ние просто потому, что ты наделен талантом и вкалываешь
как ломовая лошадь, не приходится. Здесь все решают связи.
А я просто работал в студии, помогая Кристофу. Думаю, на
меня обратили внимание, потому что в работе я настоящий
фанатик. Не знаю, может, подумали: «Если мы дадим этому
парню шанс, он точно будет выкладываться на все сто».
WOODKID: А как твое повышение отразилось на отноше-
ниях с коллегами? Завидовали?
РУСТЭН: Ну, я же не первый день в Balmain работаю, со
многими я подружился еще до всех событий. Мы успели бук-
вально стать семьей: вместе ходим обедать, тусоваться. Когда
мне сообщили о назначении, я первым делом спросил у своих
ребят, что они думают. И те ответили: «Ты вроде ничего так
парень, мы готовы работать в твоей команде». И, честно, имен-
но этим я безумно горжусь! Понятное дело, были и те, кто по-
началу не видел во мне начальника — кто намного старше ме-
ня, имеют за спиной куда больший опыт. А еще, когда вдруг
становишься боссом, начинаешь переживать: уважают тебя
за то, что ты делаешь, или только за твой новый статус?
WOODKID: Вижу, тебе уже довелось столкнуться с грязной
стороной модного бизнеса.
РУСТЭН: Грязной? Да нет. Все не так страшно. Вот мир
шоу-бизнеса намного хуже: там твоя личная жизнь находится
под реальной угрозой.
WOODKID: Знаешь, я ведь тоже долгое время работал
в фэшн-индустрии. И чем дольше я там варился, тем меньше
мне это нравилось. Я люблю красивые шмотки, люблю наря-
жаться, и в моей нынешней работе одежда играет не послед-
нюю роль. Но меня бесит, что сегодня все прекрасное в мо-
де — история, традиции — полностью подчинено коммерции
и каким-то искусственным трендам. Я уж не говорю про стер-
возность как сопутствующий образ жизни, это постоянное
соревнование с кем-то... Как тебе удается не сойти с ума
и сохранять веру в чистое искусство?
РУСТЭН: Мне хочется думать, что работа — это увлекатель-
ное путешествие, знакомство с новой, неизведанной культу-
рой. Я ведь уехал из дома в 18 лет, чтобы работать в Италии
с Роберто Кавалли, и при этом не знал ни единого слова по-
итальянски. Тогда я понял, что мое главное преимущество —
возможность знакомиться с удивительными людьми, постоян-
но чему-то у них учиться. Кристоф тоже многому меня научил,
хотел он того или нет. Я усвоил определенные черты его сти ля
К