Журнал Andy Warhol's Interview Россия Interview № 3

114/ МУЗЫКА ЭРЛИХ: Вы с матерью жили в приютах? A$AP ROCKY: Ага... И это было жестко. ЭРЛИХ: Что это были за приюты? A$AP ROCKY: Один из них — в Северной Каролине. Это та- кой огромный тренажерный зал с кучей коек, на которых впо- валку спали самые разные люди. У кроватей стояли большие ве- дра, куда все подряд скидывали свои вещи. Когда мы с сест рой оказались там — глянули друг на друга и сразу заревели. Мы пе- ре ехали туда, потому что мать хотела сойтись со своей школь- ной любовью или типа того. Если кратко, она пыталась начать но вую жизнь. Отец настругал ей массу детишек, он жил по зако- нам улиц, оказался в тюрьме — и в результате остался один. Т олком не знаю, что побудило мать пойти в приют, ду маю, она просто хотела порвать с прошлым. А тот парень окон чательно сломал ей жизнь. Тогда моя тетя разрешила нам осесть у нее на некоторое время. И это тоже было нелегко: ее дом был в зажиточном районе, все соседи — средний класс. Так что с мест ными детьми дружба у меня не завязы валась: те толь- ко и делали, что задевали и насмехались надо мной на автобус- ной остановке. В школе все мои друзья бы ли бед няками. Мама долго искала работу, а когда наконец нашла, то почти сразу по- теряла — ее уволили из-за драки с сотрудником. Так что оста- ваться у тети дальше нам было не по карману. В итоге мы вер- нулись в Нью-Йорк и поселились в очередном приюте. Бывало, после занятий мои одноклассники говорили: «Роки, пошли к тебе». И мне всегда приходилось отвечать: «Не, пацаны, мне гостей водить запрещено». Было стыдно признаться, что я живу в приюте. Помню, однажды я уже сто ял на пороге дома, и кто-то из ребят меня увидел и крикнул: «Ты что делаешь? Это ж бога- дельня!» А я такой: «Да у меня тут мама работает». Вот уж по- зорняк был. Сейчас над этим можно посмеяться, потому что все это сделало меня тем, кто я есть. А в то время я был всего лишь ребенком, ну что я мог ответить? ЭРЛИХ: В 13 лет ты потерял старшего брата. Как его звали? A$AP ROCKY: Рики. И знаешь... Я хотел походить на него, быть им. Он носил косички, слушал Bone Thugs-n-Harmony, любил девушек. Он был бойцом. И немного безумным. ЭРЛИХ: На сколько он был старше тебя? A$AP ROCKY: На семь лет. ЭРЛИХ: Так что же случилось? A$AP ROCKY: Его застрелили — в районе, где я родился, на 116-й улице. ЭРЛИХ: Ты и сам, как отец, продавал наркотики. A$AP ROCKY: Да, в 13 я начал продавать траву. В 14–15 тор- говал крэком в Бронксе... И несколько лет это было моим обра- зом жизни. А в 21 я переехал к маме в Нью-Джерси. ЭРЛИХ: Когда перестал торговать? A$AP ROCKY: Вроде бы в День памяти. Было тяжко, особен- но в последнее лето. Я был на мели, от меня реально требова- лось много сил, чтобы быть независимым, если ты понимаешь, о чем я. Но сейчас деньги не проблема. Теперь-то я зажил — и вовсю куражусь со своей музыкальной карьерой. ЭРЛИХ: В 23 ты подписал контракт на $3 млн, и жизнь у тебя — просто мечта. Это удовлетворило твои амбиции? Сделало тебя счастливей? A$AP ROCKY: А то! (Смеется.) То есть я никогда на жизнь не жаловался, но сейчас все действительно хорошо, и я готов реально много трудиться. У меня отличная команда, крутой лейбл. Самое время повеселиться. ЭРЛИХ: А как ты увлекся модой? A$AP ROCKY: Да я был в моде с рождения! Я же пацанчик из гетто, а в гетто все хотят компенсировать свою бедность тем, что красиво выглядят. Это встроено в меня изначально. Мой отец баловал меня кроссами Jordans, одежкой Guess — так что я вырос на всем этом модном дерьме. Разве что мои вкусы не- много изменились, вот и все. ЭРЛИХ: Чувство прекрасного в Гарлеме всегда было очень вычурным, показушным, кричащим: наведаться в комиссион- ные магазины Сохо, чтобы купить себе одежду повыпендреж- ней, — это обычное дело. Как ты ориентировался в этом много- образии? A$AP ROCKY: Стоит только начать. Самое сложное — со- единить все вместе. Скажем, все в Гарлеме знают, что такое Gucci — пусть и по подделкам. И вот ты приходишь в универ- маг Saks Fifth, где продают Gucci, видишь всякие клевые штуки от других фирм, запоминаешь их названия — и гуглишь. Я же вырос в эру интернета! Находишь нужного дизайнера, узна- ешь, когда у него будет показ, какие линии будут представле- ны. Не то чтобы я излазил весь интернет за этим делом, но мы с бандой раньше только так и поступали. Мы всегда выбирали вещи, благодаря которым могли выглядеть не так, как все. ЭРЛИХ: Вы хотели выделиться из толпы, в то время как ваши 15-летние сверстники, напротив, пытались попасть в модную струю. A$AP ROCKY: Точно. Я не хотел выглядеть лузером, но и по- средственностью быть не мог. Так что я держал нос по ветру. Ну и себе на уме был. Как, впрочем, и сейчас. Нет такого чело- века, который мог бы сломить мою уверенность в себе. Мы зна- ем, что наше дерьмо воняет, но вы нам этого не скажете. Мы делаем то, что делаем. Срать нам на ваши законы, ваши поряд- ки, границы и рамки. Мы творим самих себя! ЭРЛИХ: Правда, что ты вегетарианец? A$AP ROCKY: Я пескетарианец. Я ем рыбу. Я не из тех, кто считает себя борцом за права животных, мне нравятся меха — норки, шиншиллы и тому подобные штуки. Но, блин, они же держат этих зверей в тесных клетках, пичкают их там гормона- ми и стероидами, чтобы они увеличивались в размерах и кто- нибудь заплатил за них побольше денег. Это дерьмо совсем не полезно. А еще я завязал со сладким. Следующий шаг — пере- стать бухать и почаще ходить в качалку. Типа, сейчас я молод, но быстро старею, как и все вокруг. Хочу быть уверен, что лет «Я НЕ СТАРАЮСЬ никому УГОДИТЬ. МОЯ МУЗЫКА — ЭТО ДЕРЬМО, формирующее ВКУС. ЭТО БУДУЩЕЕ». в 40 у меня не будет проблем со здоровьем из-за того, что я про- кутил молодость. ЭРЛИХ: То есть все это ради здоровья? A$AP ROCKY: Ну да. Я решил, что хочу очистить тело, разум и душу. Я почувствовал, что не хочу есть то, что было живым, что может кровоточить и издавать звуки. Скоро и рыбу есть пе- рестану. Это очень тяжело, но я сделаю это. Вот сейчас я жую жвачку — и делаю вид, что это стейк. ЭРЛИХ: Жвачка со вкусом стейка? A$AP ROCKY: Прямо как у Вилли Вонки. ЭРЛИХ: Я прочел в New York Times, что тебе не нравится нью-йоркский хип-хоп. A$AP ROCKY: Это неправда. Меня переврали. Я говорил, что в Нью-Йорке появляется куча новых рэперов, но соотносить се- бя с ними я не могу. ЭРЛИХ: Ты имеешь в виду новое поколение? A$AP ROCKY: Нынешнее, да. Но здесь полно и офигитель- ных рэперов, старики все еще держат марку. ЭРЛИХ: Когда появилась твоя песня Purple Swag, в Нью- Йорке ее встретили довольно холодно. A$AP ROCKY: Ее приняли на ура где угодно, только не тут. Потом, правда, с неохотой одобрили. Но даже сейчас я не стара- юсь никому угодить, потому что тогда потеряю то, зачем я во- обще здесь оказался. Свою музыку. А моя музыка — это дерьмо, формирующее вкус. Это будущее. ЭРЛИХ: И каким будет следующий шаг? A$AP ROCKY: Дальше — вершина. Ну, то есть, конечно, мы уже там, но я заберусь на самый верх. Верхушку-верхотулю- верхотулечку.

Журнал Andy Warhol's Interview Россия Interview № 3 | Page 116