Журнал Andy Warhol's Interview Россия Interview № 1 | Page 104

104/ Я ТАК ДУМАЮ
РЕКЛА-
МАТИЯ
КОНСТАНТИН ЗВЕЗДОЧЕТОВ
ХУДОЖНИК, КОТОРЫЙ В НАЧАЛЕ 1990-Х РИСОВАЛ
АБСУРДНЫЕ РЕКЛАМНЫЕ ПЛАКАТЫ, ДО СИХ ПОР
ЗАНИМАЕТСЯ ЭТИМ. ЗА ДЕНЬГИ.
Шел грозовой 1978 год.
В Москве свирепствовал тоталитарный режим и эпоха застоя.
А в это время пятеро молодых лоботрясов сколачивали группу с целью сотрясти ос-
новы мироздания и современного искусства. Группа потом стала называться «Мухо-
мор», а имена лоботрясов — Свен Гундлах, братья Владимир и Сергей Мироненко,
Константин Звездочетов и Алексей Каменский.
Желание удивить мир и прославиться было так велико, что они не брезговали ни-
чем. Дело дошло даже до спиритизма.
Как-то во время одного из сеансов блюдоверчения явился некий дух, назвавшийся
странным именем Шартюч Цукид. Кроме имени он сообщил, что является сыном ту-
рецкого визиря, убиенным в тридцатилетнем возрасте.
— Скажи нам, о дух! — вопрошали мы. — Каким будет искусство будущего?
— РЕ-КЛА-МА-ТИ-Я, — коряво буксуя, вывела нам стрелка на блюдце буквицы…
Мы были крайне разочарованы. Уже тогда это уже кучу лет как казалось чудовищ-
ным отстоем. Вспомнились и Тулуз-Лотрек, и «Бубновый валет», и имеющий самое
непосредственное отношение к журналу Interview Энди Уорхол.
Вообще искусство со времен эпохи Возрождения занималось, как сейчас говорят,
«дженерелайзингом» низких жанров. Тем не менее наша группа, наплевав на историю,
отчасти последовала совету потустороннего турка. И чем тупее были наши ходы в этом
направлении, тем больших результатов мы добивались.
С тех пор немало было денег потрачено и немало напитков выпито. Давно уже нету
группы «Мухомор», а совриск все продолжает перемалывать своими мелкими зубками
эту розовую жвачку. Порой даже трудно разобраться, что — реклама, а что — совриск.
И в веке двадцать первом продолжается двадцатый век.
П.С. В данный момент я принимаю участие в рекламной кампании одной украин-
ской ювелирной фирмы.
П.П.С. Вот такое я говно теперь.
ВСЕ ВРАНЬЕ
КИТТИ ОБОЛЕНСКАЯ
ТОНКИЙ И АГРЕССИВНЫЙ ИСТОРИК ИСКУССТВ. ЗАНИМА-
ЕТСЯ АРТ-КОНСАЛТИНГОМ. ПО ЗАКАЗУ ЛОНДОНСКОГО
ИЗДАТЕЛЬСТВА COLLIN & JAMES И МОСКОВСКОГО «СЛОВО»
ПИШЕТ КНИГУ О ВРАНЬЕ. ВСТУПЛЕНИЕ — ПЕРЕД ВАМИ.
Я очень хорошо умею врать, однако
вряд ли это мое врожденное качество.
Моя жизнь научила меня врать спокойно,
не меняя выражения лица, не сильно на-
прягаясь внутренне. Так получилось, что
я постоянно обманывала. Сначала роди-
телей, потом учителей, преподавателей,
мальчиков, девочек, бабушку, мужей, лю-
бовников, работодателей, клиентов, —
всех, кто попадался на моем пути. При
этом я не считаю себе лживой насквозь.
Просто когда мне чего-то сильно хочется,
я вру, вру бестрепетно. У меня даже раз-
вился острый нюх на тонкую ложь. Хоро-
шая ложь — как мир дорогого фэнтези-
фильма; ты вроде все понимаешь, но мгно-
венно начинаешь верить в трехметровых
синих людей или еще во что-нибудь типа
этого. Вот только мои навыки пока еще
выглядят скромны ми и неловкими в срав-
нении с тем, что называют мировым со-
временным искусством, — вот там дей-
ствительно есть у кого поучиться, тем бо-
лее мне, скромному, но симпатичному
арт-консультанту.
Человек неопытный про произведение
искусства скажет: «Чушь, я тоже так мо-
гу!» А искушенный ответит: «Уже не мо-
жешь, потому что кто-то до тебя это сде-
лал. И сделал первым, тем более это не
ложь, а подмена, не надувательст во, а про-
вокация». Вопрос всегда в крите риях.
А их нет, как нет границ, как нет ограни-
чения для кредитки, когда стоишь перед
винтажным Alexander McQueen. Есть не-
кий говорящий тростник, которым порос-
ли берега, и сквозь него давно не видно
реки. Тростник шепчет в ухо: «Не выпен-
дривайся. Делай как все, если ты в игре».
Если ты художник, ты должен быть
нагл, неумен и безрук — тогда у тебя есть
шанс. Если ты критик, ты должен быть
нагл, неумен, амбициозен, пьян — тогда
у тебя есть шанс. Если ты галерист, ты
должен быть нагл, амбициозен, безграмо-
тен и ловок. Наглость и амбициозность
в этой сфере деятельности являются ос-
новными компонентами успеха, равно
как и чистая дистиллированная ложь.
Как только у тебя пропадают наглость
и амбициозность, ты выпадаешь из стаи,
и стая грызет тебя, начиная с пяток
и дальше до горла. Как только ты пере-
стаешь врать, тусовка выплевывает тебя
куда подальше.
Итак, все лгут, но лгут кому?.. Лгут
в основном друг другу. Зрители и покупа-
тели, те, кому на самом деле должен быть
адресован пламенный месседж визуаль-
ного искусства или новых медиа, в этих
процессах участия не принимают. Это
интересно тремстам людишкам, которые
варятся в жидкой российской кашке, со-
стоящей наполовину из крупно рублен-
ного борщевика, наполовину из перлов-
ки, подкрашенной акварелью. Это тебе
не Нью-Йорк, жирный рибай-молодец,
и даже не Лондон, где в чипсах водится
ого-го какая фиш, и даже не глупая, свер-
нувшаяся штруделем Вена. Там ог ромная
машина, там индустрия, там рынок.
За границами нашего дорогого отече-
ства понятия «красота» и «ценность»
формируют мастера иллюзий с тонким
пониманием духа времени, отлично зна-
ющие, кому непосредственно они адресу-
ют свою очередную точеную ложь. Мож-
но платить миллионы за очевидную чушь,
но только если такая же выставляется
в МoМА, есть у Прады или Пино, если
де Пюри закатывает глаза и радостно по-
тирает руки, получая ее на очередной
сейл, если такую же тусует удалой Гаго-
сян, индифферентный Джоплин или том-
ный Саатчи. И что в итоге? В итоге язык
уже и не поворачивается называть это на-
дувательством.
Мне очевидно, что в России этого всего
еще нет, а люди старательные делают вид,
что есть, просто сейчас куда-то вышло