12
Калейдоскоп / интервью
1
ДОВЕРИЕ
Когда смотришь назад на какие-то события своей
жизни, размышляешь, зачем был этот опыт, хочется
обозначить его одним словом. Вот репетиции с Кар-
баускисом я бы назвала «доверием».
За несколько лет до этого я снималась в «Солнеч-
ном ударе» у Михалкова, которого очень волновало,
доверяю я ему или нет. Он все ходил по площадке
и спрашивал: «Не доверяешь мне? Не доверяешь?»
Дело в том, что все артисты, работающие с Михал-
ковым, смотрят на него с открытым ртом. И он дей-
ствительно великий. И он фантастически харизма-
тичный. И я, конечно, тоже поддалась его обаянию,
но никак не могла отпустить себя до конца.
А дальше я начала репетировать с Карбаускисом, ко-
торый заставлял меня делать какие-то вещи, которые
мне были неудобны и непривычны. Видя мое сопро-
тивление, он просто остановил меня и сказал: «Так,
давай договоримся, это мой спектакль. Я режиссер.
И я здесь не для того, чтобы тебя подставить, сделать
из тебя идиота. Я здесь для того, чтобы ты была класс-
ной. Да, я прошу тебя делать какие-то вещи, которые
тебе не свойственны, и ты, может быть, сама не зна-
ешь, что эти вещи тебе идут. Отпусти себя и играй,
а если что-то будет не так, я тебе об этом скажу». И по-
нятно, что я не изменилась в один день, но в какой-то
момент подумала: черт возьми, да ведь он прав!
Fly Red Wings
2
СМОТРЕТЬ
13, 30
ноября
29
декабря
Театр
Маяковского
Спектакль
«Русский роман»
КОГДА ТЫ ОДИН НА КРЫШЕ
Из-за того, что у меня пять разных музыкальных ко-
манд и везде разное звучание, на концертах с элек-
троникой я вдруг почти перестаю слышать, хоть
и пою в ушных мониторах. Я просто слышу кашу
из звука. И у меня начинается паника, мне кажется,
что я пою мимо. И все, я выключаюсь из трансляции
потока энергии, становлюсь недовольной, начинаю
корчить рожи, и каждый человек в зале понимает,
что что-то пошло не так. Это, конечно, полная чушь.
Так нельзя делать. Но представьте, вы забрались но-
чью с приятелями на крышу многоэтажки. Вы ходите
по ней с завязанными глазами, и вдруг все исчезают.
Ты кричишь: «Ребята, вы где?!», а никого нет. При-
мерно такое ощущение я испытываю в этот момент.
Но не так давно я выступала на сборном кон-
церте и пела песню Пугачевой «Кафе танцующих
огней». В зале было полно людей, я вышла на сцену,
и у меня в ушах, в мониторах, все было просто иде-
ально – к
ак на пластинке. Я ощутила такую поддерж-
ку от ребят, с которыми впервые играла, мне столь-
ко теплых слов сказали. И в тот день я почувствовала
странную уверенность в себе, в своем праве делать
то, что я делаю…
Не знаю, надолго ли, но мне хочется сохранить
эту уверенность и перестать все время рефлексиро-
вать насчет того, что я недостаточно хорошая, даже
в те моменты, когда что-то пошло не так, попробо-
вать разрешить себе быть собой. Если люди меня
не любят и не принимают, то это не обязательно по-
тому, что я плохая или неправильная. Значит, это
просто не мои люди.
Я тут маме своей говорю: мам, я выросла в тако-
го неуверенного человека, я не могу прийти на про-
бы и сказать: «Возьмите меня, я классная!». Она так
удивилась: неужели ты действительно хотела бы так
прийти и сказать? А я говорю, да, ты не поверишь,
но я хочу перестать стесняться того, что я умею, того,
кто я есть. Я же имею право на это наравне с други-
ми артистами в нашем кино и, наверное, много где
пролетаю только из-за своей неуверенности.
ГОЛОС – П РОДОЛЖЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА
1. Живой звук.
Мириам Сехон
на концерте.
2. Группа Race to
Space – это элек-
тронная англоя-
зычная музыка.
Я много пою по-английски, и некоторые люди вооб-
ще не понимают текст. Но они понимают посыл, по-
нимают мою энергию, понимают, что я знаю, о чем
пою. Я рассказываю им историю. Это не вопрос со-
держания песни, это вопрос личной включенности.
Ты можешь петь все что угодно: «Гоша Рубчинский
самый модный…», но при этом делать это так, что
у людей побегут мурашки по спине. Ты можешь петь
Фото: Дмитрий Семенушкин, Александр Иванишин / Театр СТИ, Евгения Бабская / Театр Маяковского, архив пресс-служб