АПОКРИФ-97: 11.2015 (H5.1 e.n.)
Дьявол? — Жалкая пешка в игре старого интригана, давно просчитавшего все
ходы в шахматной партии бытия. Самодовольная марионетка, которой по ходу спек-
такля дано немножко больше условной власти, нежели всем остальным. Его эфемер-
ная независимость от божественных законов — всего лишь иллюзия, такая же, как он
сам.
Любовь? — Закон притяжения, неумолимо влекущий песчинки Мироздания по
траекториям «предустановленной гармонии». Закон отталкивания, согласно которо-
му мы не можем подчас обладать тем, чего хотим. Взятый сам по себе, этот принцип
всемирной гравитации ещё не способен служить оправданием чудовищных жертв,
закланных Творцом на алтаре собственного разгорячённого воображения. Лишённая
конкретной определяющей формы и объекта, на который направлена, любовь суть
пустая абстракция — одна из тех, коими обычно жонглируют безнадёжные морали-
сты и... политики.
Красота? — Наркотик, с помощью которого мы забываем об ужасах и мерзо-
стях бытия. Нежный островок приятных видений, плавающий в океане вселенской
лжи. Пока что океан спокоен, но ближайшая же буря рассеет сны — и тогда где мы
будем искать «утраченный рай»?
Искусство? — Попытка построить жалкое подобие «рая на земле»: в этой по-
пытке есть известная трагичность. «Классицизм» как критерий, долгое время господ-
ствовавший в различных направлениях искусства, означает: «Забудь о себе и принеси
клятву верности традиции!». Но всякая традиция длится до тех пор, пока не придёт
час её обоснования: научного, философского или политического. Тогда она обнару-
живает свои подлинные корни, которыми являются страх перед смертью и желание
«жить вечно», хотя бы в собственных детях — синдром, привитый родителями
потомству в качестве веры в их происхождение «от семени отца и из чрева матери».
Я не стремлюсь «подкопаться под человеческие ценности», чтобы выявить их
«основание» или «происхождение», как хотел сделать, к примеру, Ницше. Дело в том,
что принять за ценность основание, на котором зиждутся все остальные кумиры,
означает возвести постамент в ранг сброшенной с него статуи. Для Ницше главной
ценностью, после ниспровержения всех прочих, стала власть и воля к ней — веро-
учение, хотя и предполагающее известную утончённость вкуса.
Я не стремлюсь также к созданию «религии разочарования и усталости», как
может показаться на первый взгляд, ибо «всеобщая усталость» для меня — всего
лишь фактическое положение вещей в мире, само по себе безразличное к религиоз-
ному аспекту культуры. Не желаю я и возвышения над «плебсом», поскольку всякая
система рангов, обосновывающая духовный аристократизм — лишь химера «эли-
тарного» сознания». Просто, наверное, настала пора и мне подвести некоторые ито-
ги, суммировать взгляды на пережитое и изученное и, может быть, многие другие,
кто испытывает потребность писать, занимаются подобными вещами из тех же са-
мых соображений. Этому и посвящены все последующие страницы. Остаётся лишь
добавить, что в данной работе вы не встретите ссылок на конкретные произведения
тех или иных авторов, подразумевающих общепринятую систему научного аппарата,
поскольку я и не думал о том, чтобы заниматься здесь строгой наукой. В конце кон-
цов, ценность представляют сами идеи, если это слово вообще применимо к ним, а
85