ПЕСОЧНИЦА
струн. Много лет никто не сомневался, что всё вещество во Вселенной состоит из крошечных невидимых частиц. И вдруг физики обнаружили, что они изучали не то: частицы оказались тонкими, невидимыми струнами. Теорию назвали « теорией струн » и утверждали, что вещество возникает из этих тонких струн, как музыка. Можете сравнить их со струной скрипки или гитары. Щипните её определённым образом— и получите некую частоту, но если щипать её по-другому, то можно получить на этой струне больше частот, фактически— разные ноты. Природа сделана изо всех этих малых нот, музыкальных нот, которые сыграны на этих суперструнах. Мы вдруг осознали, что Вселенная— симфония, а законы физики— гармонии суперструн. Теория струн была настолько провоцирующей и странной, что стразу стала выглядеть как Теория всего. Нас [ учёных ] всех будто подхватило штормом. Это прекрасная, простая и изящная теория. И многие люди заявили: « Что же, раз она так изящна и проста, то давайте её использовать как основной объединяющий принцип природы ». Но если Теория струн и есть Теория всего, то она должна пройти испытания. Она должна объяснить особое событие— рождение Вселенной.
Начало Вселенной всегда было особым субъектом для космологов, изучающих мир звёзд и галактик. Сначала они узнали, что всё началось с Большого взрыва. Потом пришло время уточнений и детализации. Они углублялись в прошлое всё ближе и ближе к моменту Большого взрыва, работая с невероятной точностью.
Оврет: Мы уверено экстраполировали назад во время, когда формировались первые звёзды и галактики, а возраст Вселенной был лишь миллиард лет. Затем— дальше, когда создавались первые атомы, и возраст Вселенной был меньше ста тысяч лет. Или когда сформировались первые ядра, а Вселенной было всего несколько секунд. Сейчас физики готовы обсуждать события во Вселенной через доли секунды после Большого взрыва. Даже миллиардные доли, даже в 10-35 доли. Это— совершенная фантастика.
Если бы всё во Вселенной было объяснено, то Теория струн и Теория Большого взрыва должны плотно слиться и отлично дополнять друг друга. Ведь одна занималась рождением Вселенной, а другая— всем веществом в ней. Исход казался предрешённым. Похоже, физики были на пороге триумфа. Но всё пошло не так. Шло время, а физикам всё не удавалось сшить две теории воедино. А затем произошло самое худшее. Две любимые теории начали саморазрушаться. Первая проблема возникла с Большим взрывом. Космологи полагали, что при ретроспективном изучении событий они пройдут весь путь непрерывно до момента Большого взрыва. Не должно было остаться никаких белых пятен. Но после бесконечных уточнений одно такое пятно осталось. И это всё меняло. Получалось, что теория Большого взрыва ничего нам не говорит о Большом взрыве. Она не говорит о том, что взорвалось, почему взорвалось, что вызвало врыв. Она даже не описывает, не даёт возможности предсказать условия сразу после взрыва. Фундаментальная проблема космологии в том, что законы физики, как мы их знаем, рушатся в момент Большого взрыва. Некоторые говорят: « Ну и что с того, что рушатся физические законы?». Но для физики это катастрофа. Всю свою жизнь мы посвятили утверждению, что Вселенная подчиняется известным законам, которые могут быть написаны языком математики. И вот основа самой Вселенной попадает за пределы физического закона.
48