АПОКРИФ-92: 07.2015( D5.1 e. n.)
Fr. Meteon Книга 105
Золото— я горю. Серебро— я застываю. Между двумя демонами— это ты наказал меня ими, мой бог?!— я как раздавленная вишня истекаю, убываю каплями нечеловечески тёмной крови. Восторг и боль. Молот и наковальня. Золото и серебро. Два головастика, две маленькие хищные рыбки. Сильные и ядовитые, злые, как молодой космос, они кусают друг друга и любят— и ненавидят меня, ведь я мешаю их любви, я разделяю; я не летаю и не могу уйти.
Мне некуда сейчас идти, ибо мой бог во мне разочарован. Я снова предал его
— как тогда, когда стал устремлённым, когда таким родился. И бог пятнадцати дубов не смог изменить меня. Опали, одари, стальная луна, своей озорной порнографией! Тогда— я всё ещё думал, что разбираюсь в цифрах— мой бог пришёл ко мне и сказал: возьми их всех!
Возьми, не пропуская ни одной, умри в каждой— и станешь живым. Пусть ни одна не уйдёт от молота твоей страсти, и будут они початы и раздавлены во имя моё. Нет, во имя твоё! И во имя жизни. Так они обретут себя, а ты обретёшь жизнь. О бог мой, что может быть прекраснее для самца в твоих наставлениях! Чем мне проткнуть своё сердце, чтобы присягнуть на этом?
Я подарил свой меч половине из них, я позволил их хилым мужьям переплавить его на игрушечные ножи для своих бестолковых отпрысков; о да, бестолковых— они забудут звук и вкус этого железа, как только станут похожими на своих отцов.
Я оставил своё копьё в последней из них, потому что уже тогда предал тебя, о мой жестокий и доверчивый бог! То была почти совершенная блядь, достойная храма, тысячу раз достойная тысячи храмов, и пота твоих чресл она тоже была достойна, но я подвёл тебя, бог, ибо устремился. Я захотел счастья и потерял тебя. Самец, никому не верь! А более всего не верь музыке сердца, если та не лишает дыхания с первых своих звуков. Если слышишь музыку и не падаешь замертво— о, что за прекрасная музыка!— в ней ложь и яд слабости.
Золотая рыба жалит недра, и миллионы вулканов, пробудившись, отравят остывшую землю в следующее равноденствие; падшие же спасутся в океане. Моей розы нет среди них.
Серебряная рыба встала на хвост, и её ледяное дыхание убьёт моё « потому что » и всё, что растёт на земле. Где укроешься ты, мой цветок?
О бог, ты одарил нас смертоносными рогами для войны на небе и ужасными клыками, поражающими в воздухе, наши когти твёрже алмазов, а мускулы всесильны, но ты не дал нам жала, чтобы мы могли изувечить себя.
Мы бессмертны, и потому— мертвы.
201