АПОКРИФ-91: 06.2015( C5.1 e. n.)
Слово редактора Дорогие читатели!
Вот и прошёл ещё один чудесный, сложный и, как всегда, ни на какой другой не похожий месяц. Он начался для меня скаутским праздником Первого Костра( известному большинству наших читателей в другой ипостаси— Праздника Костров)— с минус тремя градусами « за бортом » палатки по утрам, с шифровальными маршрутами и вечерними посиделками у костра,— и продолжился под знаком высокой поэзии, поскольку за май мною было написано более двух десятков стихотворений— такая плотность была у меня разве что в 1997-1999-м( пользуясь случаем, напоминаю, что вы можете найти их на сайте « Лалангамена » http:// lalanga. ru /— который, наконец, снова активен, и на котором вы можете регистрироваться и публиковаться). Понятно, что без музы не обошлось, но эти музы— с ними всегда так странно...
В начале мая я также удостоился первой премии от сайта http:// neoesoterik. org / « за многолетнюю активную деятельность по развитию древней эзотерики( всего направления) и открытости к современным её интерпретациям », как говорится в тексте, с которым вы можете ознакомиться чуть дальше. 12 мая, 11-летней к годовщине журнала, вышел первый номер журнала на искусственном языке Арахау( вы можете найти его на странице http:// apokrif93. com / arahau /). Из офлайн-работы наиважнейшее— это продолжающаяся подготовка к Гностической Мессе, которая, надеюсь, состоится в Летнее Солнцестояние этого года( хотя наверняка пока сказать трудно). Также были два важных сновиденных опыта, один из которых напрямую укладывается и в цепочку событий, запущенных в октябре 2013 года другим сном, о котором я уже рассказывал на этих страницах, и в бхакти-магическую операцию, начатую в прошлом году, и в череду открывающихся Дверей, ставшую для меня символом этой весны. Другой сон не столь судьбоносен, но менее интимен( нет-нет, в хорошем смысле этого слова;)), и потому приведу его здесь дословно:
Приснился отличный сон. Время и место не помню. Меня готовили к казни. Разбудили поутру и дали переодеться— штаны без рубахи. Я подготовил тетрадку стихов или дневник, чтобы передать друзьям, отдал надзирателю. Всё торжественно с взаимным уважением. Он вежливо предложил повязку на глаза, я вежливо отказался. Когда меня выводили, прозвенел будильник, но до второго было пять минут, и я снова заснул и увидел продолжение. Меня уже вывели, палач— военный офицер— с саблей( которой он должен был отрубить мне голову) стоял за моей спиной на плацу. В другой конец плаца привели второго казнимого, но с ним был не офицер с саблей, а два солдата с винтовками— его должны были расстрелять. Я поинтересовался у « своего » офицера, как это определяется— жребием или как-то ещё. Он сказал, что тот, второй— просто преступник, преступников расстреливают. А я враг, поэтому мне оказана честь. Я спросил, часто ли ему приходится это делать( то есть— не окажется ли, что он сделает это плохо и болезненно), он заверил, что у него хороший опыт. Я рассказал ему стишок про палача( где « работа-то— на воздухе, работа-то— с людьми »), он искренне посмеялся. На этом прозвенел второй звонок.
А ещё— Музейная ночь, дочкин выпускной и, конечно же, новые Двери...
7