Апокриф 112 (февраль 2017) | Page 53

АПОКРИФ-112: 02.2017( K5.2 e. n.)
Он отбирал коней и даже слонов в различных сражениях у неприятелей, с точки зрения « обычного » воина-врага. Это считали за Его доблесть, и голоса его братьев по войску раздавались многоголосым хохотом. Сам же он не помнил или забывал об этом сразу же или вскоре. Он никогда не помнил своих врагов. Однажды он проскакал перед многотысячной армией недруга, которая расположилась на возвышенности, на расстоянии 150 шагов от той дороги, где проскакал Z. Это видела вся армия недруга, и никто из них не шелохнулся, чтобы пронзить его хотя бы из лука. Настолько они были поражены его скачкой. Один воин армии трусливо протянул или дёрнул рукой, держа в руках лук и стрелы, другой потянулся за ним, это было очаровательно и воинственно ужасно. Командующий этим войском( или армией) промолвил: « Это они »,— или: « Что это было— ничего страшного »,— и всё предводительство этой армии пало духом, и все мужи его были сломлены. Это был ужас. Его никто не увидит, когда он один. Он стирал трусы и прочищал собственное снаряжение и латы; он не любил девушек и, может быть, называл их « побрякушками »— о как он не любил это! У него были победы над женщинами! Но здесь следует улыбнуться: он был в страхе от их девственности: Однажды, когда был пир, где было много яств и кушаний; много девушек и персон, он передразнил кого-то, и это было так искусно, что три присутствующие женщины( одна, может, из них был девушкой?) влюбились, и начали делить его из-за зависти к нему, но только не друг к другу— они были подругами. О, если бы он хоть на миг узнал об этой мелочности— он бы убил их. Его друг стал обижаться на него. Во время этого пира ему показалось, что передразнивает его, но это было не так. Друг обиделся на него и ушёл. Это его не смутило, и он продолжал веселиться; он был пьян. Восемнадцатилетний, он, конечно же, потерял из вида беднягу Макрециуса и долго не понимал: тот ушёл от него, скучая о своём друге, Он не сказал об этом тем подругам, которые были за столом( это, возможно, были сёстры), и скучал о дружбе, он так и остался... Но это был ZET. В его подписи есть нечто
мистическое, первая буква его имени, древняя, или нечто вроде этого. Молодой, здесь он оставил своё достоинство рыцаря, он любил её нежно, она была девственницей. Она стала проституткой; Каппадокия— их родина. Он скучал по ней. Его предки были галлы. Да, он мог заметить, как бьётся он сам, но как-то ужасно не замечал этого. Случай, который немного удивил его— это то, как он соскочил с коня во время битвы; к нему подошёл чужой конь с воином,
наставив меч, взглянул на врага так сильно, что тот тут же умер, вздрогнув, от дикого страха,
охватившего его. Здесь понял, какую власть даёт оружие, и что он овладел силой, и ему потребовалось иметь при себе некоего проповедника или пророка, возносившего его Имя с помощью иных
сил. « Это ещё одна из причин »,— скажет Сатурн. Тот правдивый старец сказал
, что тот не должен
говорить о своей воинственной силе, иначе будет низвергнут. Никто не знает, поступит ли так или нет. Он был храбрый, он громил статуи богов и однажды, когда он уже был полководцем, воткнул в область головы статуи какого бога своё копьё. Это было в храме недруга; и он несколько задержался при этом, но каким-то удивительным стремлением сделал это. Статуя развалилась, и он удвоил свою храбрость. Он утроит её и на том же коне Мьёльнире поскачет посреди трупов врага; это молчаливая
процессия: враги это или свои, они все думают( будто бы), что разрыв сердца у продлит их победу, напоив их чем-то удивительным. Это были свои. Он нёсся с копьём, на руках окровавленных трупов были копыта( о нет, ноги!) его коня. У него не было разрыва сердца; и от победы он никогда не уставал. Он был слеп к боли и неузнаваем; в бою его не видел никто. Лишь те бойцы его войска падали смертью, кто имел удивление посмотреть на его спину, когда он борется. Это был ZET. Его имя правильно звучит как ZET-Э-Вариус-Ди! ZET— почему с английской буквы— это
требует воплощение этого дня; это мистерия Великого... ничего не хотел знать об этом— он был нелеп по отношению к науке. И даже тот редкий стих был всё же написан после того и только после
53