Âðåìÿ âðåìåííî.
À. Âîëüíàÿ
* * *
УтЕшителем быть, какое счастье!
За многую любовь простится многое.
Любовью же, что мир искупит кротостью,
Из плена тлена, странническидолгого
И проходящего, по роду своему,
В ничто – к творенью новому: к Причастью...
Единственно – люби. Открытому уму
Создатель открывается в открытом,
Во Свете Его зри себя и мир.
Страшусь я одного – стать множителем битым,
Безбожногордой, безысходной тьмы.
* * *
Не выйдет за пределы восприятий
Святых, под лёгким солнышком Христа,
Но будет духом их, в отчих очах
И ограждён, и беспредельноясен.
Небесный Иерусалим, как подобие притчи
Христовой.
* * *
С Тобой – Тобой заговорю.
И о Твоём в моей надежде.
Восток на западе – с зарю.
Сколь чудно краток путь отшедших.
Бог Авраама.
* * *
Прильну дитятей Сердца Твоего,
И в радости доверия, минуют,
Не проходя, возлюбленные утра.
По лёгкие, до слёз, луга в истоках вод.
Радуга Давида.
* * *
Дождевая трава потянулась к сиянью.
Возвращается ветер на круги своя,
От гончарных кругов. Между шёлковых зданий
Ищет мерности Экклезиаст.
Мне ль не снять снег с колодезя, Странник?
* * *
Откуда было взяться тишине?
Из сказки чистой – вне воображенья,
В садах моих в октябрьском млечном дне,
Куда восходит слово о тружденьи.
Младенческий покой Экклезиаста.
* * *
Долготерпение надеется
И любит силою того,
Кто просто наделяет деревце
Единственной, как свет, листвой.
Об Истине, обо всём, что от Неё.
19