политический деятель
11 июня 1970 года в Нью-Йорке от рака кишечника
скончался Александр Керенский – министр-председатель
Временного правительства, видный деятель
русской эмиграции, писатель и поэт. Ему было
89 лет. Незадолго до смерти Керенский встретился с
советским журналистом Генрихом Боровиком и попросил
развенчать миф о том, что в октябре 1917 года он
якобы бежал из Зимнего дворца в женском платье.
СОВРЕМЕННИКИ О КЕРЕНСКОМ
В середине 1917 года Александр Керенский, адвокат
из Симбирска и политик-популист левых взглядов, неожиданно
взлетел на вершину российской власти. Сначала
он – министр юстиции Временного правительства,
затем, – военный и морской министр. В июле, после
отставки «старой калоши» Георгия Львова, как он его
называл, Керенский возглавил демократическое Временное
правительство России как министр-председатель.
При нем в стране произошло столько событий,
сколько порой не случалось и за целый век.
Многие современники характеризовали Керенского
как нелепого, комического персонажа. Прорвавшись
к власти с громкими лозунгами, он не только не спас
армию от разложения, о чем заявлял, но и усугубил
ее развал. В летние месяцы 1917 года в стране нарастала
экономическая нестабильность. В интересах
демократии Керенский отказался расправиться с радикалами-большевиками
после их попытки восстания.
Сначала поддержал выступление генерала Лавра Корнилова,
а затем объявил его изменником и приказал
арестовать. Известные люди России того времени обвиняли
Керенского в непоследовательности, дилетантстве,
фиглярстве.
Тем не менее, у него как в период пребывания на
пике политической карьеры, так и позже в эмиграции
нашлось немало сторонников.
Видный российский государственный деятель, министр
иностранных дел первого состава Временного
правительства Павел Милюков писал о нем следующее:
«Мы, члены Думы, знали Керенского давно и
были знакомы с приемами его самовозвеличения. Он
умел себя навязать вовремя. Мы не знали только, что
из привычки это стало системой, и мне пришлось самому
создать для него новый плацдарм, пригласив его
занять пост министра юстиции».
В частности, Милюков укорял его за то, что министр-председатель
«освободил из-под ареста Льва
36
8 (204) август 2020
Троцкого, запретил штабу продолжать аресты большевиков,
прекратил их обязательное разоружение, заменив
его совершенно недействительным – добровольным».
Нелестную характеристику Керенскому давал крупный
промышленник Николай Врангель: «Керенский до
революции был известен в Государственной думе лишь
как истеричный лидер партии «левых ослов», как их
именовал тот же Милюков. Ни талантами, ни умом, ни
знаниями Керенский не выделялся. Мелкий адвокат,
повадками фигляр провинциального театра средней
руки, он обладал двумя качествами – самоуверенностью
и наглостью. И эти два качества вынесли этого
умственного недоноска на поверхность, и в течение
нескольких месяцев он мог сказать, как Людовик XIV,
«Государство – это я».
«Пост министра юстиции вскоре Керенскому показался
слишком ничтожным, и он провозгласил себя министром-президентом,
куртку сменил на френч и галифе и
принял соответствующую позу. Разрушив своими мероприятиями
армию, убив авторитет офицера и высшего
командования, сделав из солдата политиканствующего
хулигана, Керенский отправился на фронт, дабы силою
своего красноречия, своей популярностью создать
новую армию, стократ лучшую, чем прежде, – армию,
«подобной которой мир еще не знал». И, что совсем
непонятно, этот мальчик был убежден, что такую армию
он действительно создать в силах. И чем? Своей
болтовней. Но, конечно, он ничего не создал», – констатировал
Врангель в книге «От крепостного права до
большевиков».
После октябрьских событий 1917 года Керенский, как
известно, бежал из Петрограда и попросил помощи у
Петра Краснова.
Крупный военачальник дореволюционного периода
пытался усмирить большевиков при помощи своих казаков,
однако сам попал к ним в плен и даже пообещал
никогда впредь не воевать против советской власти
В своих мемуарах «На внутреннем фронте» Краснов
вспоминал Керенского с заметной брезгливостью:
«Растерянный, истеричный, ничего не понимающий в
военном деле, не знающий личного состава войск, не
имеющий никаких связей и в то же время не любящий
с кем бы то ни было советоваться, Керенский кидался к
тем, кто к нему приходил. Противна была его самоуверенность
и то, что он за все брался и все умел. Когда он
был министром юстиции, я молчал. Но когда Керенский
стал военным и морским министром, все возмутилось во
мне. Как, думал я, во время войны управлять военным
делом берется человек, ничего в нем не понимающий!
Военное искусство – одно из самых трудных искусств,
потому что оно помимо знаний требует особого воспитания
ума и воли. Если во всяком искусстве дилетантизм
нежелателен, то в военном искусстве он недопустим.
Керенский – полководец!.. Петр, Румянцев, Суворов,
Кутузов, Ермолов, Скобелев… и Керенский».
После провала похода Краснова на Петроград Керенский
бежал из Гатчины в матросской форме. Чтобы не
попасться красногвардейцам, которые предлагали казакам
выменять его на Владимира Ленина и затем, предположительно,
повесить, свергнутый министр-председатель
перестал бриться и забыл о своем фирменном
костюме – френче, галифе и сапогах с гетрами. Теперь
Керенский отправился на Дон, где не был принят героем
Первой мировой, атаманом Алексеем Калединым.
Затем подался в Финляндию – и вновь безрезультатно.
МАСКИРОВКА, ПОБЕГ ИЗ РОССИИ, ВСТРЕЧИ С ЛЛОЙД
ДЖОРДЖЕМ И КЛЕМАНСО
В своих мемуарах «Россия на историческом повороте»
Керенский рассказывал, как, никем не узнанный, с
«Я не бежал в женском платье»
50 ЛЕТ СО СМЕРТИ КЕРЕНСКОГО
длинной бородой спокойно расхаживал по Петрограду в
марте 1918 года. На нелегальном положении он провел
несколько недель, занимаясь написанием книги о «предателе»
генерале Корнилове.
«Пока я тихо и спокойно жил в Петрограде, в России
начиналась ожесточенная Гражданская война. Зимой
1917–1918 года завязались бои между донскими казаками
и войсками Добровольческой армии, с одной стороны,
и частями Красной армии – с другой», – описывал
Керенский исторический фон того периода. Ближе к лету
он отправился поездом в Москву. В советской столице
бывший министр-председатель «бродил по улицам, с
самым непринужденным видом, стремясь не привлекать
к себе внимания». Оттуда Керенский планировал
пробраться в Самару, где собрался Комуч – Комитет
членов Учредительного собрания, первое антибольшевистское
правительство в России. Однако сторонники
отговорили его от этого шага.
В конце концов, Керенский принял решение уехать за
границу.
Отъезд состоялся в конце мая через порт в Мурманске.
Друзья сделали Керенскому документы на имя
сербского офицера, а генеральный консул Великобритании
в Москве поставил визу. Попав на французский
крейсер, бывший председатель Временного правительства
первым делом попросил сбрить ему бороду и длинные
волосы, служившие маскировкой. Путешествие в
Англию по Северному Ледовитому океану происходило
на небольшом тральщике. Для защиты от возможной
атаки немецкой подлодки на нем была установлена маленькая
пушка. В пути корабль кое-как пережил шторм.
Только в 20-х числах июня 1918 года Керенский прибыл
в Лондон. Через несколько дней его принял британский
премьер-министр Дэвид Ллойд Джордж. Гость
из России рассказал своему коллеге о положении дел
на Родине и формировании антибольшевистских сил, в
том числе армии генерала Антона Деникина. В своих
мемуарах Керенский подчеркивал, что Ллойд Джордж
именно от него впервые узнал полную картину Гражданской
войны.
Из Лондона Керенский отправился в столицу Франции:
«Парижане ни в коей мере не напоминали чопорных,
безразличных к политике лондонцев, и в Париже
было значительно легче уяснить себе подлинное
отношение союзников к событиям в России. Париж
в те дни был великолепен. То было время, когда на
улицах города более чем когда-либо прежде ощущалась
глубокая преданность людей своей Родине, ее
прошлому, ее великому будущему. Время от времени
на город совершали налеты германские самолеты, то и
дело по парижским домам и бульварам с расстояние в
50–70 км начинала бить пушка, прозванная «Большой
Бертой».
Здесь Керенский встретился с французским премьер-министром
Жоржем Клемансо. От лица французского
правительства тот обещал оказать «патриотическим
силам России всю возможную помощь».
В эмиграции Керенский редактировал газету «Дни»
и вел активную деятельность среди русской диаспоры.
Так, благодаря соглашению с министром иностранных
дел Чехословакии Эдвардом Бенешем в 1920 году осевшие
в этой стране эсеры получили возможность заниматься
литературной и политической работой. Плодом
договора Керенского с чехословацким МИД стало создание
«Административного центра».
В 1922-м все документы организации выкрал агент
большевиков, который втерся в доверие к эсерам по
рекомендации друга Керенского, бывшего министра
юстиции Временного правительства Павла Переверзева.
Эсер Марк Вишняк в своих мемуарах «Годы эмиграции»
отмечал, что, перед тем как исчезнуть, шпи-
▶ ▶
www.russiantown.com