о поэте и поэзии
Партитурой по голове
Еще в конце войны Пастернак задумал большой роман – о революции , о своем поколении . Спустя годы роман получит название « Доктор Живаго » и Нобелевскую премию , но пока Пастернаку не хватало самой малости – вдохновения . А для этого ему надо было влюбиться , таково уж свойство поэтической натуры . С любовью было туго . Пастернак был женат вторым браком . Жену звали Зинаида Николаевна , и лет за десять до этого он со скандалом увел ее у знаменитого музыканта Генриха Нейгауза . ( Нейгауз в сердцах даже как-то треснул по поэтической голове толстой партитурой , но все обошлось .
Ну да . Зинаида , всегда в одной и той же прическе фестончиками ; Зинаида , которую с легкой руки одной гостьи прозвали « носорогом »; Зинаида , которую Пастернак полюбил , быть может , лишь под аккомпанемент великого Нейгауза . Но музыка заглохла . Похожее разочарование пережил другой хороший автор , Александр Блок . Когда разглядел однажды в своей Любе Менделеевой вполне заурядную дамочку – а никакую там не Прекрасную Даму , заболел и умер .
Пастернак оказался все-таки выносливее , да и не был болезненно зациклен на одной даме . К тому же Зинаида не была заурядной . Она была очень сильной женщиной , обеспечившей Пастернаку беспроблемный быт . Что для поэта , живущего в небесах , немаловажно … Ну что дальше ? С Ивинской Пастернак познакомился в октябре 1946 года в редакции журнала « Новый мир », где она работала в отделе поэзии . Ольга Ивинская не была пуританкой . Пастернаку , страшно сказать , и не нравились пуританки . Ему требовалось жалеть и опекать объект своей страсти ; он хотел иметь дело непременно с оскорбленной , измученной женственностью . У Ивинской с этим было все в порядке , ее « мучили и оскорбляли » действием как надо . У нее было много романов , она их не стеснялась – сама хвасталась , что однажды отдалась попутчику в поезде .
Ивинской было тридцать четыре года . Она уже два раза побывала замужем . В том числе за ответственным работником . У нее имелись дочь от первого брака и сын от второго . Она была редкостно хороша – ладная , гармонично сложенная ( рост Венеры – чуть выше ста шестидесяти , обувь тридцать пятого размера ), золотые волосы , улыбка , большие светлые глаза , музыкальный голос ; и что всего важней – она обожала стихи Пастернака , твердила их наизусть , девочкой бегала на его вечера .
Но дело не только в поэзии . Пастернак был интересен ей просто как мужчина . Да , ей казалось , что нос у Пастернака коротковат для столь длинного лица , но ей нравились и его крепкая шея , и его медные губы , и волосы цвета воронова крыла , тогда еще не поседевшие .
На следующий день после знакомства он снова пошел в « Новый мир » и понес Ивинской свои сборники , но не застал ее – оставил пять книжечек с надписями . Дальше роман развивался стремительно . Вернее , два романа . Столь же стремительно Пастернак стал писать своего « Доктора Живаго ». Легко догадаться , что прототипом Лары , главной героини , была Ивинская . Поначалу они с Ивинской только гуляли по Москве , он провожал ее до Потаповского переулка , где она жила с матерью , отчимом и детьми – десятилетней Ирой и восьмилетним Митей . А вскоре произошло то , что и должно было произойти ; все случилось 4 апреля 1947 года . Ивинская запомнила дату пастернаковского « оскорбления действием »!..
Она встречала Пастернака в синем шелковом халате , который потом переместился в стихи доктора Живаго : « Когда ты падаешь в объятье в халате с шелковою кистью …» « Это не слишком откровенно ?» – спрашивал Пастернак 14-летнего Андрюшу Вознесенского , которому показывал тогдашние стихи . Андрюша уверенно отвечал , что не слишком .
Арест и воля
Друзьям Пастернак восторженно говорил , что встретил идеал . Между тем « идеал » вполне по-земному полагал , что Классик ( так она его называла ) уйдет из семьи . Тем более что он не стеснялся в выражениях , говоря о жене Зинаиде . УХОДИТЬ , однако , он не собирался . А зачем ? Любовь любовью , а налаженный быт – налаженным бытом . А Ивинскую взяли и арестовали . Советская власть уже тогда считала Пастернака не вполне советским человеком .
– Чем была вызвана ваша связь с Пастернаком ? – любопытствовали следователи . – Ведь он намного старше вас . – Любовью . – Нет , вы были связаны общностью взглядов и изменнических намерений . – Таких намерений у нас не было . Я любила и люблю его как мужчину . И она совсем не врала . Потому что , кроме любви , у нее и не было других чувств к Пастернакумужчине .
По-хорошему , ее надо было отпускать .
Но на всякий случай дали небольшой срок , пять лет , и отправили в Потьму . За что ей это наказание ? Она могла спокойно отречься от Классика . Или даже предать его . Кстати , было ради кого – ради двоих детей . Но Лелюша не отреклась и не предала . Потому что ( все опять же просто ) любила . Освободили ее по амнистии в 1953 году . Казалось бы , Классик тут же должен был броситься к ней , той , которой посвящал стихи во время разлуки .
А он не бросился . Он просто испугался увидеть постаревшую , изможденную Лелюшу . Вообще-то писать стихи про страдания проще и интересней , чем видеть страдания . Нельзя упрекать поэта .
Но , конечно же , он не удержался . И спустя время пришел в квартиру в Потаповском переулке . Да , Ивинская похудела . Но была по-прежнему неотразима . И все возобновилось с прежней силой . Или даже с новой : в 63 года он испытал новый приступ страсти . Жене Зинаиде он наконец осмелился сказать , что теперь будет жить там , где захочет . Хочет – у Ивинской , хочет – дома . Зинаида вдруг не стала возражать . Может , потому что была уверена : никуда он не денется от налаженного быта , а может , потому что тоже любила . Так поэт оказался на воле .
У Кузьмича
Так у Классика и Лелюши началась не то чтобы идиллия , но очень тихая и славная жизнь . Которая продолжалась с 1953-го по 1958-й . Пастернак заканчивал роман , Ивинская с дочерью перебрались ближе к Переделкину и снимали угол у местного жителя , носатого , сильно пьющего Кузьмича . Пастернак в буквальном смысле дневал и ночевал у них и с Кузьмичом сошелся ; они серьезно , взаимоуважительно толковали об искусстве и политике . Узнав , что Пастернаку присуждена Нобелевская премия – несметные миллионы ! – Кузьмин стал чаще приставать с просьбой о чекушке . Пастернак объяснял Кузьмичу , что от премии отказался . Кузьмич не верил , обижался .
В крошечную комнату Ивинской он ходил ежедневно , она и дочь издали узнавали его – в неизменной кепке , резиновых сапогах и простом , грубом плаще . Всех новых знакомых он приводил сначала в свой официальный дом , на дачу , к Зинаиде Николаевне – а потом , « если человек хороший », вел знакомиться « к Лелюше ». А она очень боялась за своего Классика .
Двадцать два « колеса »
И не напрасно . Как только « Доктор Живаго » вышел за границей , Пастернака принялись травить . Об этом сказано много , не стоит повторяться . А однажды его вызвали к генпрокурору , и тот сообщил , что если Пастернак не перестанет общаться с иностранцами , то арестуют … не его , а Ивинскую . Лубянские психологи точно знали , как воздействовать на влюбленного поэта . А из семьи он по-прежнему не уходил . Ивинская сама несколько раз предлагала расстаться . Наверное , она была сильнее Классика и понимала , что лучше один раз разорвать , чем все время мучиться . Пастернак покидал ее бледный , с трясущимися губами и утром являлся опять . На ее угрозы бросить его он отвечал своим неизменным : « Бог тебя накажет , Лелюша !» Что делать с этой кротостью , она не знала . Он принимался рыдать , она смягчалась .
Áîðèñ Ïàñòåðíàê : åãî ìóçà è æåðòâà
В конце концов ей пришлось смириться с тем , что он не уйдет из семьи , и оставить то , что она называла в воспоминаниях « бабьими требованиями ». Но однажды Пастернак пришел к Ивинской с 22 таблетками намбутала : « Давай покончим с собой ! Я знаю , смертельная доза – одиннадцать таблеток . У меня двадцать две – И , не удержавшись ( он все-таки поэт ! не мог не думать о впечатлении , какое производит ): – Ты не представляешь , как мы насолим им всем и какой поднимется крик !» Ивинская бросилась к секретарю ЦК Поликарпову , слывшему либералом : « Пастернак думает о самоубийстве и склоняет к нему меня ! Делайте что хотите , а я умирать не намерена !» Только после этого « сверху » поступил сигнал о прекращении травли поэта .
В конце апреля 1960 года Пастернак вдруг почувствовал себя хуже обычного , от резкой боли в руке чуть не потерял сознание , лег и уже не вставал . Он приказал не подпускать Ивинскую к дому – не хотел сцен между ней и женой , хотя Зинаида и готова была пойти на жертву , оставить их вдвоем . Зинаида , как всегда , делала для мужа все возможное . Даже сумела привезти домой огромный рентгеновский аппарат из Кремлевки , чтобы лишний раз не мучить Пастернака перемещениями . А он писал Ивинской крошечные записочки , пока мог писать . У него давно подозревали инфаркт , но лишь 27 мая , за два дня до смерти , рентген показал рак легкого . Такой скоротечный рак развивается обычно на почве сильного нервного потрясения … А Ольга Ивинская прожила еще очень большую и трудную жизнь . Она умерла в 1995 году . Тогда все газеты и телеканалы сообщили об этой кончине , словно не стало звезды кино . А не стало просто Лелюши . Ее дочь , которая теперь живет во Франции , не раз повторяла : « У мамы были десятки мужчин до Классика и ни одного после !» И дело не в том , что она постарела . Лелюша была по-прежнему мила и умна . Просто после Пастернака , гения , мучителя и небожителя , любовь для нее , обычной женщины , уже потеряла смысл .
Ирина ЗАЙОНЦ
40 № 8 ( 13 ) август 2004 г . www . russiantown . com