тогда находился переезд по железным дорогам , и мы как раз строили этот путепровод — мост через станцию . И вот в первый день этот человек получил подъемные , робу , верхонки , рукавицы и вышел на работу . Я дал разнарядку на работу , а сам пошел на станцию сделать запись дежурному по станции , потому что уже пустили первый пассажирский поезд Тында — Благовещенск , линию сдали во временную эксплуатацию , а я там врезал стрелочный перевод . Говорю : « Ну , ребята , располагайтесь , готовьтесь к работе , я пойду запись сделаю и будем работать ». А специалист этот попросился сходить в магазин за табаком . И ушел . Я вернулся , а его нет и нет . Больше я его ни разу не видел …
Каким был долгожданный день …
— Когда мы строили , больше четырех часов спать я не мог себе позволить . Правда , в автобусе , когда выезжали из поселка работать , клонило в сон , и можно было немного еще отдохнуть . Чем дальше уезжали — тем лучше было для строителей : можно в автобусе вздремнуть . А с другой стороны , не очень хорошо : мы же время теряем . В 1984 году мы с Сашей Бондарем вбили « золотой костыль » на стыковке БАМа на разъезде Балбухта — Саша вел ребят в восточном от Усть-Кута направлении . Этот день я помню очень хорошо . Позже , в своей книге « Сказание о БАМе », я написал : « И вот тот день , как мать родную , увидел — словно рассвело ; сошлись укладчики вплотную , — взвилось последнее звено . И как будто в киносъемке , зависло и легло к ногам . У всех участников стыковки слезы катились по щекам ...» Это не метафора , слезы правда были . Молодые сильные мужики плакали , но это были слезы радости . Саша Бондарь плакал по-настоящему . У меня иной раз такое чувство , что слезы появляются и сейчас на глазах . Такие моменты тяжелые , но очень радостные … Ведь укладке « золотого звена » предшествовали годы тяжелой работы , трудового азарта и веры в свои силы .
Выражаем благодарность за помощь в подготовке материала главе администрации г . Тында М . В . Михайловой .||