Narine_Abgaryan_Manyunya_Pishet_Fantystichesky_Roman Манюня пишет фантастЫческий роман | Page 87

— Кари-ин, а чего ты натворила? — протянула я.
— Да так, — шмыгнула сестра.
— Художественную школу спалила? — похолодела Манька.
— Да ну вас!
— Окна выбила?
— Нет.
— А чего? — У меня защипало в носу. Смотреть на задумчивую Каринку было тем еще
испытанием!
Сестра вздохнула.
— Ну, мы сегодня рисовали кувшин. А я захотела нарисовать самолет. Вот.
— И?
— И нарисовала. А преподаватель поставил мне двойку. А я рассердилась и сказала, что
он пиляд.
— Чтооооо?
— А он побежал вызванивать маму.
Это была катастрофа. Вся наша компания горестно сгрудилась возле подъезда. За
употребление плохих слов нас немилосердно наказывали. Еще жива была в памяти
история, когда за фразу: «Это не заболевание, а настоящий пиляд», — Ба выпорола
Маньку шлангом от стиральной машины. А Манька, между прочим, плохим словом
ругала скарлатину, из-за которой месяц провалялась в постели. Можно сказать — по делу
ругала.
А тут Каринка обозвала плохим словом ни в чем не повинного преподавателя. Даже
страшно было подумать, чем вся эта история могла обернуться для сестры.
Бо льшая часть матерного лексикона жителей нашего городка являла собой
исковерканные заимствования из русского языка. Самым страшным ругательством,
которое мы знали, было слово «пиляд». Мы несколько раз слышали его от соседки тети
Вали, когда они с Ба еще не помирились и находились в состоянии междоусобной войны.
— Николаи боз![13] — грохотала Ба.
— Пиляд! — отбрехивалась тетя Валя со своей стороны забора.
И если выражение «Николаи боз» мы с грехом пополам понимали, то таинственный
«пиляд» представлялся нам разрушительным ругательством воистину галактического
масштаба.
— Давай ты сегодня у нас заночуешь? — предложила Каринке Маня.