— Нани, но юбка-то на ней все равно короткая!
В нелетные дни ястребов подкармливали сырым мясом, но совсем чуть-чуть, чтобы они оставались голодными перед завтрашней охотой. Оскорбленные таким беспардонным обращением, ястребы сидели, нахохлившись, в своих клетках и косились желтым глазом на безмозглых кур, нагло снующих кругом.
— Зиник!— ругался начальник аэропорта Мирон Арменакович.— Ни стыда у тебя, ни совести! Посмотри, во что твои куры превратили это солидное учреждение! Ты бы еще корову свою на взлетную полосу притащила!
— Мирон Арменакович,— становилась в боевую позу Зина,— чем тебе эти несчастные куры помешали? Они что, кушать у тебя просят? Может, зарплату просят или внеочередной оплачиваемый отпуск? Вот зачем ты меня такими замечаниями обижаешь?— тут в голосе Зины появлялся металл.— А будешь буянить, так и корову приведу!
Мирон Арменакович недовольно бурчал, но ничего не мог поделать. Дочь Зины замужем за его двоюродным братом, разве можно при таком раскладе ссориться с родственниками?! « С другой стороны,— расстраивался Мирон Арменакович,— начальник я или шелудивый пес? Что это за отношение ко мне такое?»
— А если комиссия?— вскипал он.
— А с комиссией я лично буду разбираться! Так и скажи комиссии— идите и разговаривайте с Зиной, ясно? А я найду чем умаслить комиссию. Две бутылки кизиловой водки— и комиссия будет ноги мне целовать! Ясно?— наскакивала на своего начальника Зина.
В пылу спора у диспетчера из-под тяжелого узла волос вываливался рваный чулок. Из таких старых чулок раньше делали подкладку, чтобы придать прическе пышность. Мирон Арменакович какое-то время со злорадством наблюдал мотающийся по Зининой спине рваный чулок, потом его начинала мучить совесть, и он, косясь куда-то в сторону, конспиративно шептал:
— Зиник, ты, это, поправь кос на голове!
— Где?— пугалась лицом Зина, лезла руками в волосы и, по одной выдергивая шпильки, приводила в порядок прическу.— Посмотри теперь, все ли у меня в порядке с косом?
— Ага,— бурчал Мирон Арменакович.
« Косом » в нашем городе называли тяжелый узел волос. Есть у меня большие подозрения, что кос— это перенятое из русского языка слово « коса ». Народ за ненадобностью отсек окончание и присвоил слову новый, доселе не снившийся великому Далю смысл.
Когда городок накрывали традиционные декабрьские туманы, аэропорт вовсе впадал в анабиоз. В ожидании лучших времен он дремал под густой шапкой влажных облаков, тетя Зина выгуливала кур у себя на дворе, а ястребы пережидали нелетную погоду в железных