СПЕЦПРОЕКТ
19
Во все времена художники и писатели
пытались представить, какими будут города
в будущем. Будущее наступило. Но не везде.
Что мешает трансформации городской
архитектуры?
Трансформация должна происходить естественно.
Лучше «снизу», как инициатива жителей. Концепции
Ле Корбюзье, Лусио Коста и Оскара Нимейера, судьбы
жилых комплексов Vele di Scampia в Неаполе и Pruitt-Igoe
в Сент-Луисе, сегодня, к сожалению, демонстрируют свою
несостоятельность и вынуждают нас вернуться к более
человеческим масштабам и структурам городов 19 века.
Органичной трансформации мешают объемы инвестиций,
не связанные с контекстом и запросом жителей этих
городов, и отсутствие вложений, связанных с контекстом
городов и запросом жителей.
Каким может быть соседство исторической
архитектуры, которую нельзя разрушать
из культурных соображений, и новых
объектов?
Мне ближе аккуратное отношение к исторической
части города и формирование самостоятельных
современных кластеров-спутников или локальных
фрагментов Сити (район Лондона). Примеры очень
разные: в Венеции, Петербурге, Палермо, Париже
архитектура 20–21 века отделена от исторической
застройки. А в Екатеринбурге, Самаре, Москве, Лондоне
— в нее интегрирована. Петербург в 30-х годах 20
века спасло решение развивать город к югу. Старый
центр Палермо маргинализирован, разрушается, и в
нем никто не хочет жить по причине непопулярности
центра у девелоперов и более экономичного
жилья в новой части. Лондон состоит из множества
небольших городов,а сам Сити к северу был разрушен
бомбардировками, поэтому со второй половины 20 века
в Большом Лондоне органично застраиваются пустоты
и промзоны, а стоимость квадратного метра постоянно
увеличивается. Екатеринбург, Самара с 90-х годов
застраиваются хаотично в результате жесткой борьбы
сильных девелоперов и их полного пренебрежения
к исторической ценности. В результате эти города
утрачивают цельность, теряют лицо и в дальнейшем
потеряют инвестиционную привлекательность. Все
зависит от успеха конвенции между администрацией,
инвесторами и жителями раз за разом подтверждающей
экономическую ценность исторической части города.
Какая классика, в твоем прочтении?
Классика — это достояние прошлого. Иллюзорная
попытка остановить время.
Даже повторение удачных приемов модернизма выглядит
сейчас достаточно архаично. Живем сейчас.
При большом количестве проектов за
границей, почему остаешься жить и работать
в Москве?
Для русского архитектора, писателя и художника всегда
было важно находиться в контексте мировой культуры.
Судя по международным публикациям и премиям, нашей
студии эта интеграция удается. В России простор для
новой архитектуры и дизайна безграничен. Жизнь
к лучшему нужно менять здесь, и результат заметен
быстрее. «Заграница» же неплохо справляется сама.
В одном из интервью ты сказал: «Я не
замыкаюсь на проектах одного типа,
выбираю лишь те, которые мне интересны».
А как же бизнес-проекты и конъюнктура?
После отбора интересных заказов на конъюнктуру и
бизнес-проекты просто не остается времени.
Ты уделяешь большое значение
персональному бренду. Vox Architects
сможет существовать без тебя?
Пока в этом нет необходимости, студия в полном расцвете
сил. Мы тщательно формируем профессиональную
команду лучших специалистов. Если высказывание
VOX Architects сформируется достаточно отчетливо,
в дальнейшем команда сможет выстроить актуальный
дискурс самостоятельно.
Как ты относишься к тому, что искусство
цифруется? Раньше ценились картины,
скульптуры и ремесло. Сейчас 3D-принтеры
и онлайн-проекты.
В искусстве материал и язык вторичны. Они диктуются
актуальными задачами, которые ставит Автор
перед обществом. Изменяются задачи искусства —
меняется язык. Например, появление фотографии в
19 веке позволило преодолеть вульгарный реализм
и открыть путь импрессионизму и абстракции. А
невозможность ответить на насущные вопросы с
помощью изобразительного искусства инициировала
постмодернизм и концептуализм.
Будучи преподавателем, как оцениваешь
новое поколение дизайнеров и
архитекторов? Чем они могут удивить, а чем
разочаровать?
Утрачивают пластическую культуру и способность к
концентрации. А удивить могут и должны. Чем? Как
всегда: ниспровержением основ, виртуозной цифровой
эрудированностью и эклектичностью.