сутки, не кашлял только на работе, в
деннике же мучился кашлем без
перерыва. Не знаю даже, что произошло в Германии: экология или чем это еще
можно объяснить.
Как в то время, когда вы были
в сборной, была построена работа
с командой?
Раньше были централизованные сборы. Сборная команда всегда находилась в одном месте, под руководством одного тренера. Всегда вместе: будь то сборы к Олимпийским играм, Чемпионату мира, Чемпионату Европы. Длительное время команда находилась на глазах у тренера. Это был двойной состав, 8–10 человек. И из этих 10 человек тренер легко мог выбрать, потому что он присутствовал на каждой прыжковой тренировке. И мог
определить, кто поедет на Олимпийские
игры.
В сегодняшних условиях это очень трудно сделать. Сейчас Владимир Белецкий начинает ставить работу в нужное русло, и у него, мне кажется, должно получиться. Он сейчас усиливает команду спортсменами с юга России
лошадей. И правильно делает. Но даже если будет какой-то отбор, то всех надо собирать вместе, месяца за два перед важным стартом, чтобы вся эта команда была на глазах у тренера, и он мог четко и безошибочно определить, что вот эти
четыре всадника достойны представлять
нашу страну на том или ином серьезном
турнире.
Прошло три месяца, хромота не прошла. Мы уже подумали поставить на нем крест. А потом его отправили в Кировский конный завод, и через два месяца он вернулся назад как
новенький, никакой хромоты. И я снова
начал его работать, готовить. Выступал
на нем еще в 1989 году на Чемпионате
Европы в Роттердаме. Правда, основные
маршруты Чемпионата ехал на Пингвине,
а Принц к ним еще тогда не был готов.
Потом у него начались другие проблемы: он стал очень сильно
кашлять. Мы даже в ЦСКА поставили ему
отдельный бокс на улице, потому что в их
конюшнях очень плохая вентиляция. А
он все равно кашлял. И кашлял он до тех
пор, пока не приехал в Германию. А вот
там все сразу как рукой сняло. Ничего не
делали, никакие медикаменты не
применяли, никакой доктор его не
смотрел. В ЦСКА он кашлял 23 часа в