РУССКИЙ НОМЕР ЛЮДИ
« Я не сделал чего-то , что мучило бы меня как человека , гражданина и архитектора »
Сергей Скуратов рассказал о том , каким должен быть архитектор , можно ли горожанам участвовать в градостроительном процессе и почему не надо завидовать другим странам .
Фото : Андрей Снопков
Вы писали , что на сегодняшний момент « нет осознанного гражданами страны и её властью заказа на профессиональную архитектуру и урбанистику . Качественная архитектура по-прежнему является результатом почти героической деятельности отдельных личностей ». Поясните , что вы имели в виду ? Качественная архитектура — дело архитектора , а на урбанистику влияют власти , институты , мэрия , транспорт , ЖКХ . Урбанистика может быть умной и глупой , последовательной и скачкообразной . Благостроительство улиц в Москве , например , — скачкообразная урбанистика : что-то делают , потом ничего не делают , потом снова впопыхах делают — и этот процесс имеет , скорее , политические цели . Любому жителю приятно , когда планы по реорганизации территорий принимаются осмысленно , взвешенно , исходя из общих интересов страны , города и людей ― ведь эти процессы происходят на наши с вами деньги . Так вот , я не хочу , чтобы на мои деньги уничтожалась идентичность улиц . Не хочу , чтобы все были только « под бокс и полубокс ». Не хочу одинакового мощения . Не хочу уничтожения старых деревьев , которые заменят одинаковыми новыми . Но меня об этом никто не спрашивает , и у меня нет никакой возможности на это повлиять .
МНЕ ПРИХОДИЛОСЬ УЧИТЬСЯ ОТСТАИВАТЬ СОБСТВЕННЫЕ ИДЕИ . И ТАК ВСЮ ЖИЗНЬ . ЭТО КАК МЫШЦЫ НАКАЧИВАТЬ .
Но ведь вы влияете своей работой , и результат хорош . Результат хорош , потому что я по натуре боец . Меня так воспитали . Моя школа находилась на границе Москвы и области , и там учились дети , которые ходили в совхоз . Они были настоящими хулиганами , и , чтобы выжить , приходилось сопротивляться морально и физически . Через два года после окончания института я практически самостоятельно построил свой первый объект . Мне приходилось учиться отстаивать собственные идеи . И так всю жизнь . Это как мышцы накачивать . И надо быть , конечно , очень убеждённым человеком . Убеждённым в том , что ты всё делаешь правильно . Без этого убеждения и любви к профессии архитектору вообще делать нечего .
Неужели все архитекторы такие ? Архитекторы бывают разными : милыми , добрыми , уступчивыми , интеллигентными . Под давлением социума такие люди чаще всего отступают , потому что им сложно бороться за свои права . На самом деле всё идёт к тому , чтобы архитекторов вообще не было , а были проекты , которые можно купить и построить , как хочется , а не так , как требует архитектор . У нас в стране балом правят не архитекторы , а строители и чиновники . И горожане не участвуют в формировании строительных планов . Вот пример — « Термальные бани » архитектора Петера Цумтора в швейцарском городке Вальс . Нынешний владелец термального комплекса решил построить там гостиницу-небоскрёб и заказал проект другому архитектору Тому Мейну .
В Швейцарии все важные архитектурные проекты выставляют на голосование граждан . И жители Вальса отказали в строительстве 400-метрового небоскрёба , потому что он там не нужен : это тихая деревня в горах с небольшой гостиницей и термальными банями , куда люди приезжают поправлять своё здоровье и наслаждаться природой .
А в России ? В России мы видим совершенно другую систему : выстраивая « Новую Москву », обещают зелёные парки , низкоэтажную застройку , а в результате берёзовые рощи и сады идут под бульдозер , и получается многоэтажный Китай . Или другой пример — парк Торфянка на северо-востоке Москвы . Горожане выступили против строительства православного храма в парке , потому что эта территория предназначена для отдыха взрослых и детей , а церковь следует расположить в другом месте . Чтобы сейчас у вас не возникало ощущения , что эти люди борются с православием , я подчеркну , что львиная доля голосующих — верующие . Они , впрочем , как и я , считают , что парк должен оставаться парком . Однако их обвиняют в экстремизме , возбуждают против них уголовные дела . О каком участии людей в градостроительном процессе можно говорить в ситуации , когда людей за собственную точку зрения уголовно преследуют .
Как вы , архитектор , существуете в таких условиях ? Эта ситуация не мешает мне строить красивые дома . Я вынужден трезво оценивать происходящее и адекватно реагировать . Мне подобная ситуация тоже угрожает , когда я высказываю свою точку зрения , например , по памятнику Владимира в Москве . Не хочу обсуждать историческую личность князя Владимира , которая вовсе не такая однозначная , какой её пытаются представить . Но я осуждаю художественное произведение как художник : я не согласен с плохой скульптурой , постаментом и неправильно выбранным местом . Но меня могут обвинить в экстремизме . Я должен быть к этому готов , если даю такие комментарии . Поэтому я реалист в этом смысле . Просто не трусливый человек .
Какой тогда город и архитектуру заслуживают люди в нашей стране ? Люди заслуживают того , во что сами вложились . Если мы не согласны с тем , что нас окружает , мы либо сами перемещаемся , либо меняем эту среду . Завидовать другим странам в этом случае бессмысленно . Если мы вспомним Францию и её кровавую историю , поймём , что за ту демократию , которая у них сейчас есть , они расплатились кровью поколений . Когда в Европе уже было Просвещение , мы жили в крепостном праве . Поэтому сложно соизмерять европейский уровень культуры и качества пространства с нашим . Я всю свою творческую и профессиональную деятельность положил на то , чтобы изменить это качество к лучшему . И не могу себя ни в чём упрекнуть — старался сделать лучше . Я не сломал ни одного дома , который нельзя было ломать , и не сделал чего-то , что мучило бы меня как человека , гражданина и архитектора .