единиться к молитве со своим пациентом только при определенных обстоятельствах. Итак, из-за каких факторов ситуация станет подходящей для этого и что терапевт будет делать в данном случае?
Чтобы ответить на этот вопрос, сначала нужно понять, по какой причине терапевты могут сопротивляться совместной молитве.
Согласно Принципу Честности, терапевт заявляет, что стремится быть честным, беспристрастным и справедливым, контролировать профессиональные и личные границы своей работы. Для многих людей, которым необходима терапия, консультация пастора является отправной точкой. Другие предпочитают медикаментозное лечение, избегая всего религиозного и духовного. Пациенты зачастую не хотят чувствовать давление или получать советы о необходимости изменения, они не хотят чувствовать себя осужденными или пристыженными во время терапии.
Компетентность терапевта на самом деле зависит от его чуткого отношения к конкретным религиозным убеждениям и практикам, которые часто для людей являются очень личными. Если терапевт затрагивает эту тему, это может показаться рискованным или самонадеянным с его стороны. Конечно, обсуждение религиозной или духовной практики пациента отличается от участия в молитве во время сеанса терапии.
По-видимому, значение имеет степень вовлеченности в практику лечения, и есть несколько уровней. Первый уровень заключается в том, чтобы просто признать религиозные убеждения и духовные ценности пациента. Мои коллеги считали, что в этом нет никаких проблем, и никто из них не выразил никакого неодобрения. Второй уровень – когда терапевт присутствует в комнате, наблюдает и поддерживает пациента в процессе молитвы. Внимание в этой статье уделяется третьему уровню. Он заключается в готовности терапевта присоединиться к клиенту в молитве, подбирая слова для момента духовного переживания.
Таким образом, актуален вопрос: будет ли для пациента это полезно? Мои коллеги, которые согласились бы участвовать во время сеанса терапии в процессе молитвы с пациентом, подтвердили, что это может
ВЫПУСК 11 27