FASHION икона
назад. «Образование – краеугольный камень развития
и прогресса, – говорит она. – У нас есть ресурсы, и будет
большой глупостью, если мы не потратим их на создание образованного общества». Для создания «Города Образования» Моза организовала инвестиционный фонд,
привлекший таких акционеров, как Microsoft, Shell
и General Electric. Сейчас площадь университетского городка достигает почти трех тысяч квадратных километров – кажется, что стремление шейхи Мозы превратить
Катар в Кремниевую долину начинает воплощаться
в жизнь. Это стоило (и стоит) ей большого труда, настойчивости и силы воли. Лишних поступков, как и лишних людей, здесь быть не может: каждую сделку, каждую договоренность, каждое
предложение шейха Моза контролирует лично. На момент
переговоров с университетом
Вирджинии Моза услышала,
как один из членов правления жалуется, что приходится
продавать знания за нефтедоллары. В тот же момент она
отменила подписание бумаг
с этим университетом: «У нас
есть нефть, это правда. Но
у нас есть и твердость».
Ш
ЛУЧШИЙ ОТДЫХ
ДЛЯ НЕЕ –
УЕДИНЕНИЕ
В ГАРДЕРОБНОЙ,
ГДЕ МОЗА СОЗДАЕТ
НОВЫЕ ОБРАЗЫ
И ПРОВОДИТ
РЕВИЗИЮ
ИМЕЮЩИХСЯ
СОКРОВИЩ.
ейха Моза признается в интервью,
что
больше всего ее
расстраивает, что остальной
мир считает арабские нефтедоллары легкими деньгами,
которые оказались в руках
бестолковых людей. Беседуя
с журналистами, она из раза в раз подчеркивает, что те
миллионы долларов, которые тратит Катар на образование своих граждан – самое разумное и единственно
верное применение для денег. Университет Вирджинии,
договор с которым отменила шейха, позже пытался извиниться и хотел вернуться в программу «Города Образования», но Моза осталась непреклонной: тот, кто усомнился в ней однажды, больше не достоин ее доверия.
Этой женщине удается менять культуру целой страны,
не нарушая ее цельности и не навязывая ничего чуждого. Моза – самое узнаваемое лицо в Катаре, пример для
подражания для всех девушек арабского мира и символ
глубокой двойственности родной страны. Она представляет собой мягкую сторону силы в государстве, где гомосексуализм карается смертной казнью, а женщины
по-прежнему, несмотря на все реформы, значительно
ограничены в правах. Но шейха знает, что изменения,
тем более на уровне целого государства и культуры, не
могут произойти в одночасье.
После того как три года назад ее супруг отказался от власти в пользу сына, положение Мозы, которая,
казалось бы, должна была уйти в политический отпуск вслед за супругом, нисколько не изменилось. Она
по-прежнему п