18
Ну, так это именно оно), которые для меня – в своих зеленях и тропках – были очень похожи на Виллу Адриана в предримских угодьях (неужели! так весь Рим был изначально срисован с Греции, это надо понимать , античность - это не всё вместе и сразу!). Я всё-таки решила слушать всю программу в одно ухо – причём так, чтоб почти не слышать – и отправилась гулять сама. Заблудилась в лесах, нашла апельсиновое дерево и стала есть плоды трудов античного садовника (который здесь вовсе не убийца!), забрызгав всё любимое розовое пальто янтарными, солнечными каплями апельсиновой мякоти. А деревья апельсиновые, к слову будет сказано, тут растут везде. Как у нас яблони – так и тут такое же примерно буйство, только со сладкими апельсинами на веточках. Вернулись мы из Микен поздно. После ужина все улеглись спать, кроме меня – и, очевидно, Анечки. Анечка, чтоб вы понимали, это такой гладиатор в юбочке, та самая «душа спартанского ребёнка». Она предложила прогуляться, я не стала отказываться. Мы шли по берегу, она спрашивала, почему я такая грустная – и мне стало удивительно, когда же она успела это заметить? Я ведь так старательно улыбалась всем… Я не стала грузить детское сознание лишними подробностями (и вас, уважаемые читатели, тоже не буду), так что мы просто гуляли, я ей рассказывала (как всегда в моём случае) мало приличные и сильно неприличные анекдоты. И так прошло три дня: ездили в Афины (про которые совершенно, мне кажется, не стоит писать подробно – ибо во всех путеводителях по известным местам обязательно найдётся штук пятьдесят статей на эту тему, а я тут явно буду только воздух тратить) – в Афинах как всегда: акрополь, обеды в забегаловках и прочее.
Потом переезжали из Лутраки в Дельфы, Фермопилы, Каламбаку, где оставались на одну ночь, потом в Салоники.
Посреди всего этого есть отдельное место для меня – это Метеоры. Точнее будет сказать монастыри Метеоры. Я перестала вникать в экскурсионную программу именно там. Все отправились в музей, я не пошла. В этом самом (как и полагается всякому истинно чудесному, всякому откровению в нашей жизни – я забыла точное его название) из монастырей Метеор я плакала и молилась. И мне хочется верить, что всё обязательно будет хорошо. А Греция сама по себе для меня – как большая церковь: как тонкие свечи растут из песка перед иконами – так и оливы растут из земли.