Эта схема запускает ряд соседних схем и теперь по улицам уже оживленно едут автомобили и прохожие идут по тротуару. Внезапно пролетает мысль, что за мной могут следить, и в толпе я замечаю странного человека в деловом костюме пристально смотрящего на меня. Я убегаю, пробиваясь сквозь плотный поток людей – он соответственно бежит за мной – мои ожидания тут же активируют соответствующие схемы построения сна. Теперь каждая моя мысль будет отвечать за происходящее во сне и собственно за его исход. Смогу ли я скрыться от преследователя или неизвестный поймает меня – решать только мне. Или допустим такая ситуация: я иду по улице, и неожиданно высоко в небе пролетает стая птиц. Мое внимание привлекает эта схема тем, что в ночное время, в этой пространственной широте не может быть этого вида птиц. Более того они выглядят настолько необычно что я раньше никогда не наблюдал таких на земле – их просто не существует. Вдруг ко мне приходит осознание, что это всего лишь сон и большая часть исправно работающих до этого момента схем начинают работать с ошибками или вовсе отключаются. Я взлетаю и устремляюсь высоко в небо, потому что схема гравитации уже не работает должным образом. Схема представляет собой предположения о мире. В случае ошибочности предположения схема перестает отвечать адекватной модели мира и тогда происходит пересмотр и модификация схемы. Данный процесс был назван адаптацией. Адаптируясь( совершенствуясь) схема все более становится приближенной к реальности. Процесс приспособления схем делает их насыщенными и многовариативными – картина мира становится глубокой и отвечающей всем ожиданиям реальности. Новая информация, поступающая относительно существующих схем ставит человека перед выбором: адаптировать существующую схему включив в нее новую информацию, таким образом, усовершенствовав ее или подстроить информацию под существующую схему упростив ряд выбивающихся неточностей. Это сгладит возможные несоответствия, но сведет к минимуму возможность осознания самого себя во сне. Вследствие этого новая информация успешно игнорируется, не удовлетворяя положению старых схем. В состоянии сна мы также подчинены стандартному набору схем, как и в реальном мире. В обоих состояниях мы искренне считаем, что не спим, и потому наше восприятие искажается должным образом, чтобы удовлетворить этому убеждению. Любые странные, необычные, а порой и невозможные события мы стараемся конвертировать в объяснимое, тем самым стараясь дать этому рациональное объяснение и сохранить схему от обновления.
Желание проснуться должно вас побудить обращать внимания на детали не свойственные существующим схемам в данной ситуации. Аномалии могут прямо указывать на то, что вы спите. Положения схем более применимы ко сну, нежели к реальности. Ведь во внешнем мире наши возможности ограничены несовершенством физического тела и фундаментальными законами природы, но кто может дать гарантию того что эти самые ограничения не являются такими же схемами, как и во сне, только более стабильными и менее податливыми к изменению?
Что если привычный для нас мир также является бесконечным набором схем, контролируемых Конструктором? Его каркас сновидения не зависит от нашего сознания и мыслей. Он выстраивает модель сна исходя из наших ожиданий о нем или даже больше – именно он делает так, чтобы его собственный мир становится ожидаемым для нас. Параметры внешнего мира исходящие от Конструктора предустанавливаются в отдельную область, стоящую перед внешним миром. Стремление сознания наполнить собой физическую оболочку выливается в то, что оно стремительно направляется в место, отвечающее ее ожиданиям – внешний мир.