ЛИЦО
С ОБЛОЖКИ
ЗАПИСКИ
ХИРУРГА
О Рустаме Халилуллине обычно говорят с придыханием.
И дело не только в том, что он успешный пластический хирург
и чертовски обаятельный мужчина. Особенным этого доктора делает,
прежде всего, редкая в наши дни человечность. Он верит в красоту
и переживает за каждого своего пациента всем сердцем. Неудивительно,
что его руки меняют судьбы людей.
– Как вы пришли к тому, что
ваше призвание – медицина?
– Я всегда говорил одно:
я из медицинской семьи, с детства
ничего, кроме медицины, не видел
и не слышал, да и, честно сказать,
не знал, что есть что-то другое,
кроме нее. Потом в институте
я увидел американский сериал
«Части тела», и возникла страстная
мечта и жгучее желание стать пла-
стическим хирургом.
Если ты выбрал «врачевание»,
встал на путь помощи другим людям,
если в тебе заложен и теплится ин-
терес к их здоровью и благополучию,
то собственные тревоги всегда будут
на заднем плане. Теперь в тебе лишь
тревоги о пациентах.
Хирургия же как самая сложная
мануальная профессия в мире являет
собой квинтэссенцию концентрации
всех чувств в один конкретно взятый
момент – момент операции длиною
в жизнь. Так и с хирургией.
– Почему именно пластиче-
ская хирургия?
– Я хочу донести свое представле-
24 МАРТ 2019 ДОРОГОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ КРАСНОДАР
ние хирургии и думаю, многие пой-
мут меня: у каждого из нас в жизни
была книга, от которой мы не могли
оторваться. Тогда мы переносились
в самый эпицентр событий, мы пере-
живали и страдали вместе с персона-
жами, мы наслаждались торжеством
побед и сами становились ее героя-
ми. В тот момент что-то внутри нас
раздваивалось: хотелось, чтобы наши
уже совместные приключения про-
должались бесконечно… Но любо-
пытство требовало развязки сюжета.
Так и хирургия, она переносит тебя
в другой мир словно таинство при-
чащения – это момент абсолютного
внимания и сосредоточенности, это
момент полного отрешения от всего
окружающего, кроме пациента, лежа-
щего на операционном столе, кроме
отграниченного голубыми простыня-
ми стерильного хирургического поля.
Каждая операция подобна тому само-
му приключению, идущему сквозь
извилистый путь между первым
прикосновением скальпеля к коже
и моментом полной реабилитации
пациента. Теперь вы понимаете,
как я вижу хирургию.
– Но ведь и хирургия бывает
разная.
– Учась в институте, насыщаясь
теорией «под завязку», мало-помалу
ко мне пришло ощущение полного
восторга от строения и функциони-
рования человеческого организма.
Нет ни одного механизма, подобного
ему. Сомневаюсь, что и через сотни
лет человечество сможет изобрести
столь сложную систему.
Будучи общим хирургом, мне
посчастливилось работать и учиться
в трех крупных клиниках. Каждая из
них была чем-то особенным в моей
жизни. Я вынес серьезные знания
и навыки и, по правде говоря, только
там я увидел силу и слабость чело-
веческого организма и ту тонкую
линию, что разделяет жизнь и смерть
человека. Невозможно не упомянуть,
о тех личностных трагедиях,
с которыми приходится сталкиваться
общим хирургам, ратникам нашей
профессии.
Там же, в больницах, я начал раз-
личать ту незримую границу между
физическим и психическим здоро-
вьем человека. Тогда стало ясно, что