АПРЕЛЬ 2014
Contact-Контакт
# 197
покойный на постеле, не в силах завинтить свой
измаильский штык? Иль русского царя уже бессильно
слово? Иль нам с Европой спорить ново? Иль русский
от побед отвык? Иль мало нас? Или от Перми до
Тавриды, от финских хладных скал до пламенной
Колхиды, от потрясенного Кремля до стен
недвижного Китая, стальной щетиною сверкая, не
встанет русская земля?» И чем отличаются 1831 год
и великий поэт от года 2014-го и жалких писак,
подмахнувших лакейское письмо Путину по поводу
аншлюса Крыма?
Лермонтова: «Велик, богат аул Джемат, он никому
не платит дани; его стена – ручной булат, его
мечеть – на поле брани. Его свободные сыны в огнях
войны закалены; дела их громки по Кавказу, в народах
дальних и чужих, и сердца русского ни разу не
миновала пуля их!». Если бы все Гаруны, все черкесы
и чеченцы, начитавшись Лермонтова, не «бежали в
страхе с поля брани, где кровь черкесская текла», а
бились до последнего, понимая, что русский царь –
«супостат», то не видать бы нам Кавказа как своих
ушей.
Туда же и Тютчев. Два великих поэта как сговорились.
«Так мы над горестной Варшавой удар свершили
роковой, да купим сей ценой кровавой России целость
и покой!» И оправдания вполне современные: «Грозой
спасительной примера державы целость соблюсти,
славян родные поколенья под знамя русское собрат