№20 «Любовь», журнал — ИМЕННО. май-июнь 2020 | Page 57

— ИСКУСНО.
То есть, вы пытаетесь выступить как
медиаторы?
Да, как подушка безопасности между
одними и другими.
А в чём ещё вы видите потенциал театра
для детей и подростков? Что он может
им дать?
Я думаю, всем людям театр даёт одно
и то же. Во-первых, это возможность прийти
туда, где люди делают что-то для тебя,
где ты нужен как зритель. Во-вторых, как
Алиса Бруновна Фрейндлих как-то сказала,
театр — это глобальный обмен энергией.
И актёр на сцене, если он хороший,
в начале бросает в зал шарик энергии.
На спектакле, где зритель как-то работает
и подключается, этот шарик разрастается
и в итоге занимает весь зал. И это лечит!
Есть же даже термин такой — театротерапия.
Есть люди, которые ездили в Беслан
к детям, пострадавшим во время теракта,
много лет и делали с ними спектакли, чтобы
они могли на какое-то время выходить
из себя. То же самое происходит со зрителем:
если ты смотришь хороший спектакль,
ты начинаешь жить жизнью другого
человека, как будто оставляешь себя. Это
целебная история. Часто актёры говорят,
что они выходят на сцену с ОРВИ, а по
окончании спектакля оказываются здоровы.
У меня точно такое же было как у зрителя.
Это мощная перезагрузка.
А ещё театр даёт вдохновение. После хорошего
спектакля ты хочешь что-то делать,
тебе это необходимо! Это воспитание вкуса,
это наполнение себя чем-то прекрасным.
И когда ребенок или любой человек
приходит в театр — он как будто в себя
какие-то зёрнышки закладывает. И они
что-то да дадут. Ну не все, ну не сразу —
но что-то вырастет. Когда подросток выходит
из театра — он может даже не понять,
что с ним что-то произошло. У меня так
было: меня водили из-под палки, я мирилась.
А потом у меня проснулись интерес
и вкус.
А вы не думали посвятить себя такому
театру, для подростков, раз уж у нас
такой пробел в нём?
Мне очень нравится работать с этим материалом,
нашим «Голосом» подростковые
темы не исчерпаны, и мне бы хотелось
в этом поработать ещё, но не знаю, когда.
Это очень благодарная история, намного
более, чем взрослые спектакли. Потому
что внутренние изменения этих «уже не
детей и ещё не взрослых» ты видишь яснее,
они не будут тебе льстить и жалеть
тебя.
Ну, это и тяжело, потому что они
не склонны к компромиссам.
Да, тяжело, но мы делаем спектакль ради
одной девочки, которая скажет, что она
такая не одна. Это окупает с лихвой все
сложности, через которые мы прошли.
О СПЕКТАКЛЕ:
Алёна Мороз
Спектакль простой, но сильный и нежный — не в плане затрагиваемых вопросов, которые
как раз весьма болезненные, но в плане обращения с ними. И взрослым он будет интересен
ничуть не менее, чем детям. Потому что у многих из нас есть недопрожитая детская боль,
требующая осознания и принятия.
Валентина Юхнова
Когда действие разворачивается вокруг тебя, невероятно сложно быть спокойным. Через
смех и даже некоторое количество слез приходишь к спокойствию и другому восприятию
самого себя, своих проблем и состояний. Из-за близости повествования к душевным ранам,
некоторые раскрываются алым цветком и откликаются заново, свежо, мягко, немного
больно, но так нужно. И после ты выходишь в город немного другим собой. Ты идёшь жить
себя по-другому.
Элина Козлова
Театр с погружением — это что-то совершенно новое для меня. Это немного странно, необычно,
местами страшно. Но мне понравилось, определенно. И хочется ещё. Ты являешься
не только зрителем, но и самим участником действия. Каждому нужно хоть раз испытать
что-то подобное.
— И. /
57